Академик Российской академии наук Юрий Алексеевич Рыжов родился 28 октября 1930 года в Москве.
В 1954 году окончил Московский физико технический институт (МФТИ, г. Долгопрудный) по специальности "аэромеханика".

В 1954 1958 годах Юрий Рыжов работал инженером в Центральном аэрогидродинамическом институте им. Н.Е.Жуковского (ЦАГИ), занимался экспериментальной и теоретической аэродинамикой ракет "воздух воздух", "земля воздух".

По словам Юрия Рыжова, в 1990-ые годы ему четырежды предлагали возглавить правительство России , и каждый раз он находил предлог отказаться от столь высокого доверия.

С 2001 года он является председателем Российского Пагуошского комитета при Президиуме Российской академии наук, в

2002 году Рыжова избрали членом Совета Международного Пагуошского движения.

Юрий Рыжов - доктор технических наук (1970), профессор (1972), член корреспондент Академии наук СССР (1981), действительный член (академик) Академии наук СССР (1987), с 1991 года — Российской академии наук. Состоит в Отделении энергетики, машиностроения, механики и процессов управления РАН (Секция механики). Председатель Научного совета РАН "История мировой культуры".

Имеет дипломатический ранг . Чрезвычайный и Полномочный Посол (1991).

Юрий Рыжов кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" III степени (1999), ордена Октябрьской Революции (1986), ордена Трудового Красного Знамени (1970), ордена "Знак Почета" (1976), ордена Большого офицера Почетного Легиона (Франция, 1999), лауреат Государственной премии СССР (1983), премии Президента Российской Федерации (2000), премии им. Н.Е. Жуковского "За лучшую работу по теории авиации" (1988), награжден медалью "Защитнику свободной России" (1997), удостоен многих наград российских и зарубежных академий и научных обществ, награжден Грамотой Федерации мира и согласия за активное участие в деле укрепления мира, согласия, сотрудничества и взаимопонимания.

"Большинство чиновников ориентированы, как собаки на ветер, их главная задача - предугадать, что понравится власти"

Он знает все об аэродинамике, организации науки и дипломатическом искусстве. Борис Ельцин четыре раза предлагал Юрию Рыжову стать премьер-министром России и главой РАН, но он всякий раз отказывался, оставаясь преданным своему любимому делу - созданию воздушных судов и воспитанию молодых инженеров авиационной промышленности в МАИ.

Существует мнение, что развитие страны могло бы пойти совсем по другому пути, если бы академик РАН Юрий Рыжов все-таки возглавил в 1991 году правительство РФ.

Юрий Алексеевич - выдающийся ученый, крупнейший специалист в области создания ракет класса «земля–воздух», в прошлом член Верховного Совета СССР, первый посол РФ во Франции. В свои 86 лет Рыжов по-прежнему занимает должность заведующего кафедрой аэродинамики Московского авиационного института, куда ездит на собственной машине, возглавляет группу по защите ученых, обвиняемых в госизмене, активно критикует тоталитаризм. Его энергии завидуют молодые ученые.

О том смутном, как выражается Юрий Алексеевич, времени перехода страны и российской науки на новый, довольно зыбкий путь, о новой реформе РАН, об ученых-«шпионах» мы разговариваем в его московской квартире на улице Академика Зелинского.

«Академия наук РСФСР? Что за чушь?»

Юрий Алексеевич, в «революционном» 1991 году вы были ректором МАИ, членом Верховного Совета СССР, возглавляли Комитет ВС по науке и технологиям - довольно приличный послужной список для поста премьер-министра. Почему вы все-таки отказались возглавить Правительство России?

Потому что, откровенно скажу, я не очень хорошо разбирался в экономике. И понимал, что, во-первых, в той ситуации настоящей экономической разрухи, какая была в стране в те годы, меня легко могли надуть какие-нибудь мошенники, и к чему бы это привело всю страну? Во-вторых, я мог просто надорваться, и мы бы с вами тогда сегодня не беседовали (улыбается).

- И тогда Ельцин выбрал кандидатуру Ивана Силаева...

Да. Силаева, бывшего министра авиационной промышленности, на пост председателя Совмина РСФСР я ему посоветовал, поскольку хорошо его знал. Тот продержался до полного развала СССР, после чего его сменил Егор Гайдар, а того вскоре - Виктор Черномырдин. Но каждый раз Борис Николаевич сначала предлагал занять освобождавшуюся вакансию мне. До сих пор каждый год 15 ноября в Москве собираются члены правительства Гайдара, куда приглашают и меня, и каждый раз Геннадий Бурбулис (ближайший соратник Ельцина. - Н.В.) под всеобщий радостный гул и шутки говорит одни и те же слова, ставшие, кажется, уже традицией: «Если бы в далеком 1991 году этот человек (показывает на меня) принял бы пост премьер-премьера, то нас бы с вами тут не было».

Но вы отказались и от должности президента РАН! Здесь-то вы были бы точно на своем месте, но почему-то снова ответили отказом.

Когда мне предложили возглавить вновь создаваемую Академию наук РСФСР, я ответил: «Что за чушь? Вот создано Правительство РСФСР, которое заседает в Белом доме, - и кому оно нужно, когда в Москве сидит Правительство СССР и все решает? Также не понимаю и роли Академии РСФСР при существующей АН СССР».

- Каковы же были ответные аргументы?

Как я понял, Ельцин уже тогда хотел сепарироваться от центральной власти: РСФСР должна была быть со своим правительством, со своей академией и т.д. И снова я предложил ему вместо себя другую кандидатуру - Юрия Сергеевича Осипова. Я сказал однажды Ельцину: «Мой хороший товарищ, ваш земляк из Свердловска сейчас находится в Москве, он мог бы возглавить академию». Ельцин быстро нашел его. Вскоре мне звонит Юрий Сергеевич и говорит, что ему предложили должность президента академии. До путча он успел провести выборы в новую Академию РСФСР.

- Кто в нее вошел?

Российские ученые - члены Академии наук СССР вошли в нее автоматически. Кое-кого добрали - например, Руслана Хасбулатова тогда выбрали членом-корреспондентом (он был тогда председателем Верховного совета РСФСР). За него многие проголосовали.

- А члены «большой» Академии СССР из других республик?

Они стали академиками своих национальных академий.

С Борисом Ельциным и другими единомышленниками.

- Получается, Ельцин был сепаратистом?

Он хотел возглавлять самостоятельную административную единицу. Тогда много ходило квазиельцинских лозунгов типа: «Хватит кормить периферию!», «До каких пор все будут у нас на дотации?» и т.д. Конечно, это была демагогия: на самом деле на местах, в республиках местные «шахи» были только рады разделению, ведь они становились полноправными и единоличными правителями.

- На чьей стороне вы были во время последующего путча?

Конечно, на стороне Ельцина! Мы были вместе в Межрегиональной депутатской группе, куда входили также Андрей Сахаров и Гавриил Попов. Мы думали о судьбе страны. Когда возник путч, я как раз вернулся в Москву из отпуска. Утром, вызвав водителя, решил заехать к Бурбулису в Белый дом, чтобы узнать, что происходит, а потом - в МАИ. Однако в Доме правительства пришлось застрять на все три дня, все оказалось серьезней, чем я думал.

- Что же сказал Бурбулис?

Его в Белом доме не оказалось, он был в Архангельском. Там были также Ельцин, Силаев и Хасбулатов. Меня соединяют с Бурбулисом, но неожиданно трубку у него вырывает из рук Ельцин и громко говорит: «Юрий Алексеевич, мы готовим воззвание против путчистов, собирайте журналистов, народ, мы сейчас подъедем». Я ему говорю: «В городе танки, народ. Наверное, вам не проехать». «Нет, мы прорвемся!» - отвечает. Их просто чудом выпустили спецслужбы, дежурившие около Архангельского. Если бы Крючков (последний председатель КГБ СССР Владимир Крючков. - Н.В.) был тогда более решительным, их могли бы всех уничтожить там, но они приехали. Мы вышли на сцену внутри Белого дома, перед которой было народу около двух тысяч, и Силаев начал читать известное воззвание против путчистов, подписанное президентом Ельциным, председателем Верховного Совета Хасбулатовым и председателем Совета министров Силаевым. Когда председатель Совмина дочитал, Ельцин раздвинул нас, стоявших на сцене, и сказал людям: «А теперь разбегайтесь и разносите все это народу». А меня потом спрашивает: «Там, в зале, были иностранные журналисты?» «Конечно, - говорю. - Полно!» Ну а уже после на улице Ельцин вылез на танк, а я стоял рядом с ним. Коржаков, его телохранитель, почему-то все время напоминал, чтобы от каждого из нас до ближайшего человека было метра полтора из соображений безопасности, но никто его не слушал…

- Ну и что хорошего предлагал Ельцин? За что же вы боролись?

Я поддерживал демократию и был против советской власти.

А что означало для вас слово «демократия»? Как мы поняли потом - страна полностью перешла на импорт еды, оборудования…

У нас был тогда полный экономический коллапс, еды не было. Спекулянты удерживали продукты и продавали из-под полы. А Гайдар это дело легализовал, сказал: есть товар - выставляй на рынок, и сколько тебе заплатят, за столько и продавай! Если бы этого не было сделано, у нас была бы гражданская война.

С Михаилом Горбачевым.

- В чем, по вашему мнению, заключалась ошибка тогдашнего правительства?

Я упрекал потом задним числом Гайдара: «Вы решили, что если вы освободите экономику, то она сама создаст правильную систему государственных институтов, которые необходимы для защиты личной собственности, общества и государства. Но этого не случилось». В 90-м году у нас была попытка создать концепцию национальной безопасности. Я вышел с такой идеей к Горбачеву, и он сказал: «Вот давай разрабатывай!» Назначил меня председателем комиссии из 19 человек народных депутатов… Но, увы, мы проработали всего 40 дней, успев провозгласить два тезиса. Первый: безопасность не есть только государственно-политическое понятие, она имеет и такие компоненты, как экономический, экологический и информационный. И второй: приоритеты прав и свобод личности, и лишь потом - общества и государства, если последнее способно обеспечивать две первые.

Юрий Рыжов в 90-е годы...

- Что же произошло через 40 дней?

Нам сказали так: «Комиссия Рыжова свою работу выполнила, вопросы безопасности страны берет на себя президент». Как мне стало известно позже, летом 90-го года к Горбачеву пришли три силовика, поговорили с ним, и он стал откатываться назад.

Борьба со шпиономанией

С 1992 по 1998 годы вы работали послом во Франции, а по возвращении начали активно заниматься правозащитной деятельностью. Почему?

Да, я занялся этим, когда начали сажать ученых-«шпионов». Нас, правозащитников от науки, было тогда пятеро: ваш покорный слуга, нобелевский лауреат академик РАН Виталий Гинзбург, мой хороший друг и товарищ Сережа Капица, Людмила Михайловна Алексеева и правозащитник Эрнст Черный. К сожалению, Гинзбурга и Капицы уже нет в живых, но мы продолжаем начатое дело: пишем письма в защиту ученых в разные инстанции и президенту. Два звонких имени наших подопечных активно муссировались в прессе: это красноярский ученый, бывший директор Теплофизического центра КГТУ, известный в России специалист по космической плазме Валентин Данилов, приговоренный в ноябре 2004 года судом к 14 годам лишения свободы за шпионаж в пользу Китая. К счастью, полный срок ему сидеть не пришлось: 24 ноября 2012 года 68-летний ученый был условно-досрочно освобожден, приезжал к нам в Москву.

Второй наш подзащитный - 51-летний москвич Игорь Сутягин, бывший сотрудник Института США и Канады РАН, кандидат исторических наук. В 2004 году, несмотря на то, что не имел оформленного допуска к секретным материалам, был осужден по статье 275 УК РФ за государственную измену. В 2010 году, проведя в заключении почти 11 лет, в результате обмена осужденными между Россией и США был освобожден, после чего переехал в Великобританию. (Его обменяли на Анну Чапман. - Н.В.)…

Принимали ли вы участие в судьбе сотрудника ЦНИИмаш Владимира Лапыгина, которому в сентябре этого года Мосгорсуд вынес приговор - 7 лет колонии строгого режима?

Мы долго боролись за него. Он, как и я, всю жизнь занимался аэродинамикой, 46 лет трудился в ракетно-космическом комплексе. В день, когда его взяли в СИЗО, дирекция ЦНИИмаша издала приказ: «В связи с уходом на пенсию за высокие заслуги объявить В.Лапыгину благодарность…»

Насколько известно, его так же, как и Данилова, обвинили в продаже секретов китайцам. Но что же они могли продавать, каким образом?

Я знаю, что Данилов как научный сотрудник Красноярского физтеха заключил с государственной китайской организацией предварительное соглашение. Я видел эти бумаги на китайском, английском и русском языках, где он предлагал им сделать вакуумную камеру для имитации двух-трех условий космической среды, к примеру, ультрафиолетовое излучение и электронный пучок. Для понимания вопроса скажу, что в космосе подобных явлений - тысяча, и смоделировать их в полном масштабе могут сейчас только две страны на двух установках. Одна находится у нас (она способна имитировать все, включая ядерное излучение), вторая - у американцев. Данилов же получил 300 долларов аванса… И кто-то из его сотрудников, которые были в курсе дела, но не вошли в группу исполнителей, «настучал» на него.

Вы говорите, что Данилов действовал официально, от имени Красноярского технического университета. Разве не то же самое делают наши двигателисты из Химок, изготавливая и продавая в США наши уникальные космические двигатели?

Подождите, вы что, ищете логику во всем этом?

- Конечно!

Бесполезно! Я вам так скажу: в нашей стране нет ничего, что было бы интересно потенциальному врагу. Кроме, может быть, каких-то стратегических возможных планов. Но в области технологий и науки - точно нет.

Ну, вы, наверное, не совсем тут правы: на последнем МАКСе (Международном авиакосмическом салоне в Жуковском) были заключены договоры на покупку наших «Суперджетов».

Это все чушь. Этот проект был заложен еще в 80-х годах, а реализация затянулась аж до нашего времени. Вот пишут, что заключен контракт на сто штук, на несколько лет врастяжку… Спрашивается: рынок внутренний здесь есть - купят его какие-нибудь наши авиакомпании? Нет таких компаний.

- Почему не купят?

Когда я увидел его впервые, спросил: «Это что, среднемагистральный лайнер?» - «Да». - «Он может сесть на любой наш более-менее приличный аэродром?» - «Да». Так вот, я говорю, что нельзя вешать двигатель под крылом, когда нижняя кромка входного устройства находится в 50 см от полосы, - любая кочка, и она отлетит! Ударится и отлетит. Поэтому он безопасен только на хороших полосах, которых у нас не очень много. Это во-первых. Во-вторых, самолет не удовлетворяет компании по системе гарантированного обслуживания - они лучше возьмут в лизинг подержанный «Боинг» или «Эрбас». Все ведущие наши авиакомпании на них летают. В-третьих, «Суперджет» отстал технологически - слишком долго делался… В-четвертых, у него все комплектующие - заграничные: от двигателей до электроники. Как-то я был в ЦАГИ, и там мне показали прекрасное немецкое оборудование для испытания панелей самолета «Суперджет» на усталость (когда деталь подвергается сильной вибрации). Смотрю, углепластиковую панель трясут. Я обрадовался, говорю Чернышову (гендиректор ЦАГИ. - Н.В.): «Это что, панель нашего, хотьковского производства?» «Да нет, - говорит, - Голландия». А я-то думал, что хотя бы за форму аппарата мы отвечаем, ведь аэродинамика у нас в Союзе была самая лучшая…

В Жуковском заключили договора на сто машин «Суперджет» с поставкой в течение двух-трех лет (быстрее их не сделаешь при наших условиях производства). Но ведь не надо забывать, что у лайнера есть иностранные конкуренты, не обязательно даже американские или европейские - бразильские и канадские. Их компании производят самолеты десятками, если не сотнями в год, и за ними во всем мире стоит очередь. Я уже не говорю о «Боинге» и «Эрбасе», которые производят большие дальнемагистральные самолеты. Они «штампуют» их по 300 машин (!) в год. И какие есть шансы после этого у нашего несчастного «Суперджета»?..

Я, будучи послом во Франции, боролся, чтобы вместе с «Эрбасом» делали огромный лайнер А-380. Проект закладывался в середине 90-х годов. Мы добивались, чтобы нам поручили делать большие панели крыла. У нас тогда были большие прессы, позволявшие штамповать их очень точно. Но не удалось мне, к сожалению, договориться, французы обошлись без нашей помощи. Они его сделали. Я успел увидеть его в воздухе еще до своего отъезда, в 1999 году. Наша же авиационная промышленность, увы, умерла необратимо - это я вам гарантирую.

«Ответ простой: не возвращайтесь!»

- Какой выход вы предлагаете из сложившейся крайне тяжелой ситуации?

Никакого! Технология отстала еще с начала 70-х годов, когда резко упали ассигнования на НИОКРы, даже в оборонной промышленности.

- Что послужило причиной тому?

Отставание!

- К вам как депутату Верховного Совета СССР и вопрос: почему возникло отставание?

Я пришел в ВС СССР, когда уже все умерло, до этого был ректором МАИ и состоял в Академии наук СССР. Но я скажу, почему отстали. Во-первых, мы недооценили «вражескую» науку кибернетику, потому очень быстро откатились назад в микроэлектронике, в информационных системах. БЭСМ-6 (Большая электронная счетная машина. - Н.В.) существовала в стране с 1950 года, но только в двух экземплярах и была загружена исключительно расчетами для ядерщиков. Она была ламповой, но когда перешли на полупроводниковые схемы, тут мы уже деградировали шаг за шагом. И это при том, что наш академик, нобелевский лауреат Жорес Алферов стоял у истоков развития полупроводников. «Вот, - говорит он мне на одной из встреч лет десять назад, показывая гаджет «Нокиа», - это - я». Я отвечаю: «Знаю, что без твоих открытий 30-летней давности здесь не обошлось. Только у меня один вопрос: почему здесь написано «Нокиа», а не «Жорес»?..»

В ваших словах слышится сплошной пессимизм. Вы и студентам своим то же самое говорите? А ведь им и нам еще жить и жить в России…

Ответ простой. Когда г-н Медведев предложил нашим молодым людям, в основном ученым, возвращаться из-за границы, я написал статью под заголовком «Не возвращайтесь!», и все аргументы в ней - напоминание, из какой страны они уехали. Страна стоит на пороге жуткого краха. Просто так легко уже не обойдется.

- Легко сказать - уезжайте. А если кто-то не может или не хочет?

Тогда готовьтесь к тому, что бывает в России в момент системного кризиса (по-русски - смуты). За последние 100 лет их было два. Первый системный кризис начал накапливаться еще при Александре III, который закручивал гайки до тех пор, пока не возник кризис в вооруженных силах, не накопилось недовольство катастрофическим проигрышем «какой-то Японии», внутреннее недовольство в элитах и среди простого народа. И уже при Николае II царская империя рухнула, и возникло новое государство, в котором я прожил почти всю свою жизнь. Вторая смута назревала с полным коллапсом экономики в августе 1991 года…

«Чиновники совершили принудительный захват академии»

Вернемся в настоящее. Реформа академии, которая началась сразу после выборов нового президента РАН в 2013 году, шокировала ученых. Многие не верили в происходящее, митинговали возле Госдумы, добиваясь отмены законопроекта о слиянии трех академий в одну и лишения РАН возможности управления академическими институтами. Однако ничего не получилось. Почему, как вам кажется?

Надо было активней, через сети, распространять призыв к противодействию. Тогда нас было бы больше. Но информационная война была проиграна. Митинговали ведь в основном рядовые сотрудники. А из членов академии подписались под протестным заявлением только 70 человек из 700. Получается, только 10% подписались - замечательные люди, не случайные в академии, естественники: математики, физики, химики… Это всегда была активная либеральная, демократическая сила.

- Я бы не сказала, что Жорес Алферов, который был среди подписантов против реформы РАН, - либерал.

Да, Алферов не относится к либералам. Но мы все равно выступали с ним одним фронтом против развала академии. Я сказал тогда, что не во всем наши взгляды совпадают в политическом плане, но здесь мы едины. Мы оба защищали науку: он - физику, я - математику и механику.

Некоторые упрекают сейчас нынешнего президента РАН Владимира Фортова в излишней политкорректности в отношении реформаторов. Хотелось бы узнать ваше мнение на этот счет.

Когда Фортов шел на выборы, у него было два соперника, которые вышли с тоненькими брошюрками с тривиальными текстами о величии науки. И только у Фортова была довольно серьезная программа, где был изложен анализ финансового, организационного состояния академии с графиками, таблицами, а также план реформирования академии. Фортов был избран, как вы знаете, легко. А потом произошло то, что произошло, - уничтожение академии. Я считаю, что она была именно уничтожена в тот самый момент, когда выяснилось, что над ней зависает организация чиновников ФАНО (Федерального агентства научных организаций. - Н.В.).

Зачем это надо было чиновникам? Видно же было, что ничего хорошего из такой реформы не получится, им сотни академиков об этом говорили.

Академия издавна обладала огромной материальной базой, которая создавалась в СССР для обеспечения военно-промышленного комплекса. Это и здания, и испытательные полигоны, и научно-исследовательские корабли. Представляете, какое богатство!

- Кто был идеологом развала?

Вы что, думаете, из Кремля звонили и давали команды? Сейчас большинство чиновников ориентированы, как собаки, на ветер, и их главная задача: предугадать, что понравится власти. Угадали или нет в данном случае - кто знает?

Я считаю, что как только Фортову повесили хомут в виде ФАНО на шею, ему надо было хлопнуть дверью и уйти в свой блестящий Институт высоких температур, которым он руководит.

Но Фортов в одном из интервью говорил, что ему как раз не все равно, что останется после него. Ну, поставили бы вместо него не радеющего за академию функционера - он бы все еще быстрее разрушил.

Мне сложно судить Фортова. Скажу за себя: я живу по Окуджаве - мне важней мои честь, совесть, достоинство и репутация.

- Это хорошо вы говорите, но страну-то кто-то должен из болота вытаскивать.

Есть кому, в стране 140 миллионов народа…

- Ну вот, наверное, Фортов и есть один из них?

Безусловно, он наделен полномочиями, его должность является равносильной должности члена Правительства Российской Федерации. Но тем не менее - все свершилось… Институты из-под РАН вышибли, объединяют в единые центры совершенно разные научные организации. То же самое происходит и в образовании, с вузами. Наш МАИ уже слили с МАТИ… А ведь когда-то наша наука была на таком высоком уровне, что мы успешно отправляли с тем же Владимиром Евгеньевичем аппараты к комете Галлея…

Удивительный человек, обладающий невероятным умом, ученый с большой буквы, и к тому же честный и справедливый политик - Рыжов Юрий Алексеевич. Биография будет интересна всем поклонникам его трудов и не оставит равнодушным даже тех, кто пока не знаком с его деятельностью.

Раннее детство и юность

Родился Юрий Алексеевич в 1930 году, 28 октября, (уже отпраздновал свое 85-летие) в Москве (в центрально-промышленной области). Рос и воспитывался в самом центре столицы, окруженный дворами и самобытностью знаменитой улицы Арбата. С самого детства очень любил читать художественную литературу, часто мастерил различные игрушки и интересовался мироустройством, постоянно задавая старшим каверзные вопросы. В подростковом возрасте сильно увлекся астрономией, стал изучать вопросы возникновения Вселенной, и даже специально записался в библиотеку, чтобы читать больше серьезных книг.

Школьные годы

Учился Рыжов Юрий Алексеевич в одной из самых старейших гимназий Москвы - в Медведниковской (позднее переименованной в 59-ю школу им. Н. В. Гоголя). Начиная с младших классов и до самого выпуска, учился вместе с известным российским физиком и математиком Виктором Павловичем Масловым. Они дружили и вдвоем готовились к урокам, а также очень часто спорили на самые разные темы. Его родители, в частности, мать, всеми силами пытались обучить его немецкому языку, хотя в школе изучался французский. По окончанию 10-го класса академик Рыжов Юрий Алексеевич получил аттестат, в котором было указано знание двух языков (немецкого и французского). Хотя, как говорит сам академик, они ему не пригодились, потому что все научные статьи и книги со временем стали публиковаться на английском, так что ему пришлось учить еще и его.

Особые таланты

Не все знают, однако Юрий Алексеевич абсолютный левша, прямо как Леонардо да Винчи. Но он умеет писать одновременно сразу двумя руками, причем левой способен написать тот же текст, только симметричный написанному правой.

В школьные годы наш герой занимался живописью, и тогда учителя заметили, что он левша. В советские годы было принято переучивать детей, поэтому его заставляли писать правой рукой - он в конце концов привык и приобрел свой талант работать одновременно и левой рукой. Как признается сам Юрий Алексеевич, ему немного льстит когда кто-то сравнивает его с самим да Винчи, приводя тот факт, что и он умел писать симметричные тексты.

Годы обучения в университете и первые исследовательские работы

После окончания 59-ой школы будущий академик Рыжов Юрий Алексеевич, долго не раздумывая, решил поступать в самый главный и престижный на тот момент технический вуз страны - в МФТИ (физико-технический). В 1949 году, с отличием сдав все вступительные экзамены, он был успешно зачислен на весьма известный факультет института "Аэромеханика". Начиная со второго курса, Юрий Алексеевич стал сотрудничать с научно-исследовательским институтом ЦАГИ им. Жуковского. Там он изучал аэростатику и аэромеханику ракет в системе "воздух-земля-воздух", также он экспериментальным путем доказывал многие теории, связанные с аэродинамикой. Проработал он в ЦАГИ до 1958 года, затем большой ученый Г. И. Петров (который с уважением относился к исследовательской работе Рыжова) пригласил его поработать в более привлекательное место. По этой причине он с 1958 года стал работать в Исследовательском центре имени М. В. Келдыша, здесь уже изучал более сложные вопросы, связанные с аэродинамикой больших скоростей.

Лучшие годы, проведенные в МАИ

В 1961 году Юрий Алексеевич Рыжов (биография которого круто поменялась вследствие этого поступка) решил заняться руководительской работой и ушел из НИИ-1 (ИЦ им. Келдыша). Его пригласили занять должность проректора, на что он ответил согласием. Через несколько лет он стал главным доцентом и затем уже ректором самого передового ВУЗа России, Московского Авиационного Института. Получилось так, что он проработал в МАИ с 1961 по 1992 годы, а затем снова начал активную деятельность в этом же институте, но уже в 1999-м.

За время руководительской деятельности в Авиационном институте Рыжов Юрий Алексеевич проделал огромную работу по улучшению качества образования и оборудования для исследовательской работы студентов. Благодаря его просьбам, отправленным в Министерство, в 1982 году на факультет выделили один персональный компьютер для коллективной работы. Спустя время весь институт был оснащен самыми передовыми на тот момент времени американскими компьютерами.

Деятельность ученого и академика РАН Юрия Алексеевича Рыжова

Еще в студенческие годы Юрий Алексеевич начал активную деятельность по изучению аэродинамики сверхзвуковых скоростей. Спустя некоторое время защитил докторскую и получил заслуженное звание академика наук. Все свои работы он посвятил наисложнейшим проблемам, например, таких как динамика разреженного газа, различные процессы в потоке газов и взаимодействие атомных частиц с другими поверхностями, а также процессы нестационарного теплообмена.

Рыжов Юрий Алексеевич - доктор технических наук, с 1987 года по сегодняшний день считается действительным членом Российской Академии Наук. За все свои труды по изучению летательных аппаратов несколько раз получал премии и награды.

Как вспоминает сам Юрий Алексеевич, еще в 1980-х годах он мечтал возродить воздухоплавание в России. Он даже попросил у правительства выделить средства для изучения и разработки летательного аппарата. Ученые в Ульяновском авиационном комплексе разработали по плану Рыжова огромный аппарат, который до сих пор находится в ангаре. Тогда весь мир, все зарубежные журналы только и говорили о новом плане и разработках советского ученого-академика Рыжова. Однако в те годы начался кризис, и у Миннауки не хватало денег для развития этой отрасли.

После того как Юрий Алексеевич вернулся из Парижа (был главным уполномоченным послом), он разработал новый вид летательного аппарата и решил построить дирижабль. К сожалению, его также не достроили из-за нехватки финансовой поддержки.

Рыжов Юрий Алексеевич: и звания

Можно бесконечно говорить о неиссякаемой энергии дорогого Юрия Алексеевича, он занимал столько постов, сколько не занимал ни один российский академик. Ученый Рыжов обладает невероятным талантом рационального управления, возможно, по этой причине ему дважды предлагали возглавить правительство России (еще при Ельцине). Позже, в 2010 году, (левая оппозиция партии КПРФ) предложила выдвинуть его кандидатуру в президенты. Однако каждый раз он отказывался от высокой должности.

С 1992 по 1998 годы занимал пост Чрезвычайного и Полномочного Посла России во Франции. Это была одна из самых престижных должностей, ведь тот кто обладал ею имел огромную власть и влияние на решение глобальных международных проблем.

С 1992 года он также стал членом Президентского Совета Российской Федерации. На этом посту разрабатывает предложения и стратегии по улучшению не только экономического состояния страны, но занимается также благоустройством социальной жизни россиян.

Пожалуй, самой запоминающейся деятельностью Рыжова можно назвать тот период, когда он избирался в Народные депутаты и выиграл, значительно обойдя своих оппонентов. С 1989 по 1992 гг. он был Народным депутатом СССР.

В то же время, а именно в 1990-1991 годы, он занимал пост Первого Заместителя Высшего ПолитКонсультативного совета при правительстве РСФСР. В 1991 году был избран Председателем Совета СССР по науке, образованию и новейшим технологиям.

Труды российского академика Рыжова

Рыжов Юрий Алексеевич - российский ученый, который вложил все свои силы и старания в развитие воздухоплавательных и летательных аппаратов в России. Он изучил множество вопросов, связанных с аэродинамикой (это и аэромеханика, и аэростатика) больших сверхзвуковых скоростей. Все его работы стали основой изучения и развития современных летательных аппаратов. В разработке новейших двигателей используются научные труды академика.

За его плечами больше 50 лет изучения аэродинамики, написано более 40 трудов, столько же научных статей и публикаций в солидных зарубежных и отечественных журналах. Помимо всего прочего, Юрий Алексеевич имеет несколько патентов на разработку двигателей летательного аппарата.

Заслуги Юрия Алексеевича перед Отечеством

Рыжов Юрий Алексеевич, заслуги перед Отечеством которого невозможно подсчитать, имеет самое большое количество наград и премий в различных областях. Помимо научной деятельности ученый занимался и политической, по этой причине его можно считать одним из самых активных политических деятелей нашего времени. Весной в 1999 году он получил высшей степени за огромный вклад и проведение эффективного внешнеполитического курса России.

Во времена СССР он несколько раз награждался различными орденами. К примеру, в 1970 году получил свой первый Орден Трудового Красного Знамени (таким же Орденом был награжден и сам В. И. Ленин) за большие трудовые заслуги перед СССР в области науки и народного образования.

В 1982 году за свою научную работу "О динамическом гистерезисе и аэродинамических характеристиках крыла самолета" был награжден почетной премией имени Н. Е. Жуковского 1-ой степени. Помимо этих наград академик Рыжов является действительным лауреатом еще множества других премий (Государственная премия СССР, Орден Знака Почета, Премия Президента РФ и др).

Политические взгляды академика на современную ситуацию в России

Рыжов Юрий Алексеевич, награды которого получены им за заслуги в самых различных областях, начиная от научной деятельности до политической, всегда слыл за настоящего либерала в вопросах политики и экономики. Академик Рыжов известен своими знаменитыми письмами и подписями с требованием отставки Президента РФ Владимира Владимировича Путина. Он состоит сейчас в оппозиционной партии и всегда открыто говорит о своих взглядах на сложившуюся ситуацию в стране. Также он изложил заявление с требованием остановить агрессивную политику по отношению к Украине, вывести все войска с территории и прекратить оказывать любую помощь (материальную и военную поддержку) сепаратистам, которые ведут активные действия на юго-востоке Украины.

По его мнению, Россия пришла в упадок, страну нужно срочно спасать, причем необходимо сменить не только действующую власть (включая самого президента и всех ответственных чиновников), но и саму систему управления. Сменив политический курс, направив все силы и средства в развитие науки и образования, медицины и промышленности, можно будет добиться хоть какого-нибудь экономического улучшения страны, считает академик Рыжов.

Детские воспоминания академика Рыжова о репрессиях

"К большому счастью, годы репрессий не нанесли большого вреда моей семье и близким", - вспоминает академик. Однако в одном из интервью Рыжов поделился историей о своем отце, которого все же коснулись жесткие законы того времени. Классическая история, когда на их семью поступил анонимный донос, что мол в их квартире собираются сотрудники польского посольства (а ведь в те годы Польша считалась одним из главных врагов СССР). Конечно, его отца тут же взяли под стражу и сразу в Бутырку - на допрос! Долго разбирались, в конце концов, выпустили. Как говорит сам Юрий Алексеевич, и мать, и отец были людьми железной воли, и именно своим примером они научили детей быть сильными и ответственными.

В Академик РАН Юрий Рыжов: "Интеллектуальный потенциал страны при Путине разрушен дотла!"

Выступая на заседании Совета по науке и образованию 23 ноября, Владимир Путин раскритиковал госслужащих, которые вопреки его рекомендации избрались в академики и члены-корреспонденты Российской академии наук. "Значит, они крупные ученые, да? Я думаю, что я должен буду предоставить им возможность заниматься наукой, потому что, судя по всему, их научная деятельность гораздо важнее, чем исполнение каких-то рутинных административных обязанностей в органах власти и управления", - возмутился президент РФ. 25 ноября в программе Владимира Кара-Мурзы-старшего на Радио Свобода академик РАН Юрий Рыжов высказался о деградации Российской академии наук и образования стране, а также об этом заявлении Путина. Привожу фрагменты из этой передачи.

Юрий Рыжов. www.novayagazeta.ru

Владимир Кара-Мурза-старший : К нашему разговору подключился академик Юрий Рыжов. Юрий Алексеевич, я знаю, что вы не очень одобряете совмещение госслужбы и академический статус.

Юрий Рыжов: Это частный вопрос - одобрять или не одобрять. Дело в том, что Академия разрушена уже давно. Потому что сразу после выборов Владимира Евгеньевича Фортова ему на шею навесили ФАНО, произошло объединение вполне достойных академий, что в результате уничтожило все три. А параллельно шла разруха науки средней и высшей школы. И я, как бывший ректор, а нынче завкафедрой аэродинамики Московского авиационного института (когда-то чуть ли не главного техвуза для авиации, космоса и боевых ракет), отмечу, что не "перестройка" все это разрушила. Уже до Горбачева на образование, на науку, в том числе оборонную, и опережающие технологии денег не было. И не он в том виноват. Пришло то состояние, против которого я попытался возразить.

Я предложил Горбачеву в рамках Верховного Совета СССР, где я был председателем Комитета по науке, образованию и культуре, разработать Концепцию национальной безопасности, чтобы сказать, что мы тратим на ракеты, танки и на все вооружение бешеные деньги, которые потом, как говорится, омертвляются на складах или отдаются каким-то сателлитам в долг или бесплатно, - а на науку, в том числе и оборонную, денег уже не хватало.

Так вот, который год Российской академии наук уже нет. То, что Академия представляет собой сейчас, - это какой-то винегрет или оливье. Господство и в ФАНО, и в Минобразования, и в Минкультуры чиновников, чей уровень ниже плинтуса по любым параметрам, задавило всех бессмысленной отчетностью. Как заведующий кафедрой я знаю, что спускается огромное количество анкет, документов, которые надо заполнять. Ректорат спускает их на деканаты, а деканаты спускают на кафедры. И мои преподаватели вместо того, чтобы заниматься своим нужным делом, сидят и заполняют эти бессмысленные бумаги. Причем завтра им их возвращают и говорят: "А у нас форма поменялась". Присылают новые формы. И опять такая же хренотень. Это совершенно потрясающее подавление всего, что еще существует, в частности, на моей кафедре.

Владимир Кара-Мурза-старший: А звание академика дает какую-то защищенность? В свое время Андрея Дмитриевича Сахарова не смогли лишить звания, когда его в ссылку отправляли, он так и остался академиком.

Юрий Рыжов: Ну а что мы хотим?! Когда человек, затеявший все это, ведущий к катастрофе мою Родину, лукавый (и сейчас это очень здорово прозвучало), облыжно обвиняя Фортова в том, что он сам сделал со страной, наукой и образованием, клерикализацией общества, - какие могут быть вопросы?! То, что сейчас прозвучало, - это даже не демагогия, это намного хуже! Это сволочность! Все, что произошло с Академией наук... я уже сказал, что чиновники нас загрузили бумагами. Это я говорю о вузе. Но я знаю, что то же самое происходит в академических научно-исследовательских институтах и в отраслевых. Сейчас опять нашлись новые "ученые-шпионы", которых мы пытались защищать с Виталием Гинзбургом, с Сергеем Капицей, с Людмилой Алексеевой. Ну, слушатели "Свободы" все знают, что мне им рассказывать?! Я в мае на Болотной едва удрал от щитов, дубинок так называемых "космонавтов". Но самое главное, все это - лишь следствие того, что произошло в политической жизни после 2004 года. Вот отсюда мы все и хлебаем! Страну развернули на 180 градусов, страна граничит с модернизацией Средневековья в проекте на XXI век. О чем мы сейчас говорим, о какой науке?!

Владимир Кара-Мурза-старший : А может быть, президент "перекрыл кислород" каким-то одаренным ученым, и они теперь не смогут раскрыть свои научные таланты?

Юрий Рыжов: Только что ваш собеседник сказал очень интересную вещь, что хорошо бы, если бы профессионалы возглавляли ту или иную область науки или техники. А что произошло? Так называемые "менеджеры" пришли даже в отраслевые институты. В академических их, слава Богу, нет. Но за ними ФАНО, а это хуже, чем директор-менеджер. И про академию. Я сразу сказал, что этой организации нет. Я 35 лет (если не больше) в академии, и знаю, что происходило там. И я точно знаю, в чем влияние государства. Государство понимало... только один раз - по поводу Лысенко - не понимало, а во всех других естественных науках оно понимало роль науки в обороноспособности страны. И никогда не давило на естественные отделения, но давление было на так называемые гуманитарные отделения, которые должны были подчиняться господствующей идеологии. Ну, Бог с ним. Но теперь у нас в одном из главных вузов страны - МИФИ, который готовит кадры для ядерщиков, есть кафедра то ли православия, то ли еще чего-то.

Александр Осовцов : Кафедра богословия.

Юрий Рыжов: По-моему, еще при Осипове (моем старом приятеле, которого я Ельцину рекомендовал, когда он предлагал мне возглавить Российскую Академию) уже были заключены соглашения с церковью. Такое же соглашение заключил Садовничий. Теперь клерикализация, объединение с церковью. А церковь и наука - это все равно что в науку включить как регулирующий момент не мракобесие, но какое-то дикое, отсталое прошлое.

Владимир Кара-Мурза-старший : А чего добивается президент? Чтобы он лично утверждал списки на выдвижение в академики?

Юрий Рыжов: Конечно, не так. Я возражаю против одной очень важной темы, которой мы сегодня касаемся. Мы говорим об академии, которой нет. Надо говорить о ситуации в стране с наукой, образованием и так далее. А академии, повторяю, уже давно нет. Как только она встала под академию ФАНО, когда министры образования, культуры, науки и чего-то еще, бездарные люди, возглавили, как говорится, интеллектуальный потенциал страны, они его разрушили дотла - образование, науку и культуру. Сегодня обсуждают какого-то министра, достоин ли он звания доктора. Это бред собачий! Кто-то присудил ему. Деньги начинают работать, административный ресурс... администрация президента или тремя этажами ниже, когда дают степени и звания, а теперь уже выбирают. А теперь наш майор дрезденский из Первого главного управления (Внешняя разведка) СССР укоряет Владимира Евгеньевича Фортова в том, в чем он не виноват. Потому что все, что совершилось, - это сделал один человек, который, к сожалению, уже много лет руководит всем, чем угодно. И все это какая-то игрушка под ковром. Но даже в Советском Союзе это было. Там были какие-то 3-4 человека, принявшие жуткое решение вступить в Афганистан, и вы знаете, каких жертв и потерь нам это стоило. Я не знаю, есть ли у сегодняшнего подполковника Первого главного управления такие люди, которые могли бы с ним что-то наравне обсуждать. А тогда были Устинов, Громыко и так далее. Но те решения, которые были приняты в последнее время во внутренней и во внешней политике, - это хуже, чем Верховный Совет СССР. Сегодняшняя Дума - это просто какая-то шпана. Ребята, вы меня простите, но меня уже несет... Я так устал в этой жизни, я слишком давно живу, и я слишком много помню. Извините меня.

Владимир Кара-Мурза-старший: Юрий Алексеевич, может быть, есть какие-нибудь подспудные силы внутри вашего института или вашего отделения, которые возродили бы отечественную науку? Или вы более пессимистично смотрите на все?

Юрий Рыжов: Конечно, я более пессимистичен. Но я хочу возразить, когда сегодня Володю Фортова в чем-то обвиняют. Я обвиняю его только в одном - когда он все это понял, надо было хлопнуть дверью и уйти в блестящий Институт высоких температур, который он возглавлял, который создал Шейндлин, замечательный человек. Я бы хлопнул дверью. И у меня есть то ли грех, то ли вина, что я три раза отказался возглавить правительство России. Ну, это ерунда. А вот когда мне Ельцин предложил возглавить Академию РСФСР при существовании Советского Союза, я ему сказал: "Это бред!". Но в это время как-то получилось, что здесь был мой хороший знакомый из Свердловска - Юра Осипов приехал на лекции. И когда Ельцин на меня надавил, я говорю: "Ваш земляк сейчас здесь". И через некоторое время Юрий Сергеевич мне позвонил и говорит: "Вот это мне предлагается..." Я говорю: "Я это считаю глупостью - одновременно союзная Академия и Академия РСФСР". Через некоторое время Юра Осипов принял предложение. Даже были проведены выборы в 91-м году. А потом он мне позвонил: "Ладно, выбрали, в том числе Хасбулатова... И что делать?" Я говорю: "Юра, никогда выборы в советскую академию не были идеальными. А сейчас просто надо слить тех, кого ты выбрал, и тех, кто есть". И тогда все пошло.

С.КОРЗУН: Всем здравствуйте. Ведущий программы «Без дураков» Сергей Корзун, мой сегодняшний гость – Юрий Алексеевич Рыжов, академик РАН, или, как вы сами говорили 7 лет примерно в подобной передаче, «механик Рыжов со Староконюшенного».

Ю.РЫЖОВ: Похоже. Есть такая наука – механика, после математики вторая, только потом идет физика, химия и все остальное.

С.КОРЗУН: Кстати, по физике у вас была единственная «4» в школьном аттестате.

Ю.РЫЖОВ: Две - по математике. По физике был вопрос Закона Архимеда, его нужно было сформулировать, а я его вывел, получил «4», - ну, так кончилась квота на медали, но мне было все равно.

С.КОРЗУН: Почему? Армия не волновала?

Ю.РЫЖОВ: Никак не волновала, там даже и не пахло армией. Я знал, что поступлю – в МАИ могу поступить, без экзаменов, или три тура экзаменов на физтех на Моховой, физико-технический факультет МГУ, с тем или иным расходом. А если не попаду, бегу в МАИ, и никакой армии.

С.КОРЗУН: Внуки уже вполне в возрасте вполне университетском. Какие разговоры о ЕГЭ ходят?

Ю.РЫЖОВ: Они не застали, они, худо-бедно что-то сдавали.

С.КОРЗУН: В сами что думаете по поводу ЕГЭ, поскольку наука и образование – одна из тем нашей беседы.

Ю.РЫЖОВ: Как сказал Козьма Прутков, надо зрить в корень – зрим в корень. Если мы сейчас будем отдельно об образовании, или науке, то отойдем от глобальных задач, стоящих перед Россией, обществом и гражданами.

С.КОРЗУН: Понял. Тогда ставим глобальные задачи.

Ю.РЫЖОВ: Сначала – констатация ситуации. Нарастающие симптомы системного кризиса в стране не могут не коснуться любых других институций внутри страны – не может быть социализма в отдельно взятой академии, или наоборот. А симптомы кризиса с 2009 г. нарастают. Ваш покорный слуга не Кассандра, потому что она была ясновидящей, а я просто скромный дилетант-аналитике, и кое-что, вскоре после моего возвращения из Франции, уже в 2009 г.

С.КОРЗУН: А мы напомним, что Юрий Рыжов носит еще и ранг чрезвычайного и полномочного посла и 7 лет отслужил послом РФ во Франции, хотя в первый раз хотели отправить и даже отправили как после СССР, - Горбачев отправил.

Ю.РЫЖОВ: Хотел отправить, но не успел – три указа было, - посол СССР и чрезвычайный полномочный СССР. А потом Ельцин вызвал меня, спросил – соглашались ехать? - Соглашался. А мне нужно, чтобы вы сейчас поехали – это было в конце декабря, и третий указ Ельцина: посол России.

С.КОРЗУН: Это мы в скобки возьмем этот период - чтобы молодежь представила, с кем имеет дело.

Ю.РЫЖОВ: Так вот повторю – системный кризис нарастает, я считаю, с 2009 г. А ситуация, которая сложилась - я, как аналитик говорю, что все признаки того, что потом случилось, или почти предсказание, которое почти все сбылось, было написано мною в двух номерах «Общей газеты» у Егора Яковлева в 1999 и 2000 гг. К сожалению, все сбылось, - просто потому, что, наверное, в нашей стране при определенных обстоятельствах по-другому и быть не могло.

Но нарастание этой кризисной ситуации сейчас совершенно очевидно. Это как некий пазл – в разных местах какие-то сложные происходят события разного масштаба, но из них складывается очень опасная картина и некое такое моральное удушье в стране. Может, я демократ-диссидент, я не самый большой поклонник Проханова, но вот что он сказал недавно в вашем эфире - что у нас сейчас ситуация кромешной действительности. Он свой пазл тоже выстроил, только сказал по-другому: сказал, что если смотреть на карту России, то горящие лампочки во всех точках, те или иные конфликты – это его пазл. Вот так я совпал с человеком, который со мной никак не совпадает.

С.КОРЗУН: Вы в советское время не диссидентствовали?

Ю.РЫЖОВ: Нет.

С.КОРЗУН: Были членом КПСС, вступили в 1960 г.

Ю.РЫЖОВ: При первой «оттепели» вошел, при второй вышел. Так и было. Профессионально я довольно успешно действовал в своей узкой сфере, механике.

С.КОРЗУН: Скорее, ракеты и самолеты.

Ю.РЫЖОВ: Аэродинамика и газовая динамика – то, от чего все летает. Но дело в том, что у меня был доступ хороший к «Самиздату» и прочему, потому что моя жена работала в одном здании с «Новым миром» на Пушкинской, они на разных этажах был – у нее был журнал «Академические вопросы истории», и циркулировала информация между этажами. Поэтому либо на черной бумаге белыми буквами, либо 6-я копия на папиросной бумаге - доставалось, все читали.

С.КОРЗУН: Нашел вашу цитату: «Не могу понять, в чем эти реформы. Правда, выходят иногда статьи путаные функционеров, которые пропагандируют новые реформы и пытаются объяснить. Тут много связано еще с недвижимостью - и по академии и по образованию» - как будто и не было 7 лет, - разговоры о реформе РАН идут давно, но про недвижимость вы сказали ключевые слова.

Ю.РЫЖОВ: Но я не знал, что будет такая рейдерская атака на Академию, когда ее в три дня ликвидируют – это было для всех неожиданно. Для Фортова, моего коллеги, я его давно знаю, - и для него была полная неожиданность. Он собрал президиум 1 июля, как только грохнуло, и приняли решение, что это никуда не годится - президиум принял такое решение.

На следующий день собрались отделения, в том числе, наше, главой которого в последние годы являлся Фортов, огромное отделение, второе по численности после отделения физики. Оно менее академично, потому что в нем очень много генеральных конструкторов из промышленности, из прикладной науки, и оно тоже громогласно заявило, что никуда не годится. А дальше вы все знаете – целую неделю все о том же.

С.КОРЗУН: Во втором чтении многие положения законопроекта были смягчены, и еще отложили на осень – не замотают, будет реформа в этом виде?

Ю.РЫЖОВ: В своем последнем интервью в «Новой» Фортов довольно пессимистично оценил ситуацию, сказал, что некоторый компромисс был достигнут, но все равно нужно существенно исправлять – в третьем чтении не положено ничего исправлять, кроме запятых и многоточий. Это значит, что какая-то надежда есть, что вернут во второе чтение и можно будет корректировать. А насколько реальна эта надежда, я не оценю в процентах.

С.КОРЗУН: Из-за чего сыр-бор? Давно говорят, что российская наука слабеет, если в 90-е просто не было денег, чтобы поддержать науку, то в «нулевые» эти деньги появились, переводились в Академию, но реальных результатов вроде бы не видно.

Ю.РЫЖОВ: Нобелевские премии дают за то, что было сделано раньше. Когда я был председателем жюри премии «Триумф» для ученых, а это было 10 лет подряд, на второй год существования мы присудили Виталию Лазаревичу Гинзбургу премию по физике и гордились, что на следующий год он стал лауреатом Нобелевской премии с одним российским ученым, который, правда. Из-за границы не вылезал – они сделали вдвоем. Значит, что-то было сделано.

А теперь вернёмся к однокашникам, молодым Нобелевским лауреатам. Они образование получили здесь, в Черноголовке повышали свою квалификацию и созрели, что если у них не будет возможности работать на хорошем оборудовании, в нормальных условиях, а не на устаревших приборах, - они, молодые физтеховцы, стали лауреатами Нобелевской премии. А созрели здесь – значит, наука фундаментальная здесь не умерла.

С.КОРЗУН: Почему все равно большинство работает за границей и мало возвращаются?

Ю.РЫЖОВ: Много объяснений тому. Первое - большое вранье авторов этого законопроекта – что РАН росла по финансированию. Вот эта брошюра была издана перед выборами президента РАН, в мае, там были три прошпекта от трех кандидатов - от Алферова, Некипелова и от Фортова. Те были с портретами авторов, этот без портрета, но с колоссальным анализом. И тут совершенно ясно видно, что никакого увеличения финансирования РАН, даже без поправки на инфляцию, - это горизонтальная, даже несколько спадающая линия. Причем, он подчеркивает, что это для гражданской науки, выкидывая оборонку. И это великое вранье, что росло финансирование науки, - это раз.

Второе. Все эти повышения финансирования съедался заработной платой. Потому что этих денег хватило только на то, чтобы удержать людей, - умеющих и не все забывших. И речь идет не о Академии как о Ареопаге - про президиум, - это институты. Опора РАН - это институты РАН. Их много, может быть, чрезвычайно, но есть институты, в которых есть группы, которые замечательно работают и теперь

Но самое убогое состоит в том, что есть такая таблица - кстати, у Фортова, - о финансировании на одного научного работника в год, - это зарплата, причем, меньшая часть, а большая – на оснащение приборами и материалами. У нас фантастически высокое место в этой таблице. Тут таблица вех стран - конечно, хорошо в Израиле, а мы в проценте к ВВП - 1,07, а там - 4,4, США - 2,6, а у нас вокруг Италия - 1,09, Венгрия и Турция. Это по оснащению.

Кстати, сразу скажу, что больным местом в науке как прикладной, так и фундаментальной, - если говорить об экспериментальной науке, а эксперимент это основа всего, я считаю, - теория важна, но она предсказывать иногда что-то, а часто она объясняет, то, что намерили экспериментаторы и объясняет, почему у них такая чушь получилась – оказывается, это все закономерно.

Так вот я участник и член всяких оргкомитетов очень большого количества конференций за долгую, бесславную жизнь.

С.КОРЗУН: Славную-славную.

Ю.РЫЖОВ: Положено было принимать решения, которые посылались в высшую инстанцию, и как штамп полыхаевский: «проблема научного приборостроения», - оно в загоне, нет хороших приборов. Ничего не изменилось. Правда, мы научились кое-что покупать, но даже когда есть деньги и нужно купить – у нас очень сложная процедура, мне еще академик месяц жаловался, что месяцами это проходит, а ребята в Англии получают на следующий день то, что заказали и оплатили. Это говорит о скорости, о быстроте. А раз о быстроте – значит, в догонялки не сыграешь просто потому, что другая скорость движения.

С.КОРЗУН: В советское время все расходы шли на ВПК, в эти славные годы для науки, – сейчас ничего туда не прячется?

Ю.РЫЖОВ: Понятия. Не имею. По-моему, у нас прозрачности нет ни в чем, потому что очень много вранья - как с богатством академической науки. А воровство в таких объемах раньше в СССР никогда не существовало. Была нездоровая конкуренция между разными КБ, которые выбивали средства на новые проекта, если реализовывали, там была квота: две звезды «Герой труда», две Сталинских, государственных, одна ленинская, и дальше медали «За трудовые заслуги» - за это шла борьба. Но такого бардака, конечно, как сейчас, особенно последние 10 лет, когда слились коррумпированные и жадные силовики с коррумпированными и вороватым бизнесом, включая крупный – ну, куда же? Опять российская традиция – читайте Карамзина.

С.КОРЗУН: И все же, почему в ваше время ракеты поднимались в воздух, Пауэрса сбивали, с небольшим количеством сбоев поднимались космические аппараты, а нас «Протоны» не долетают до орбиты, что сделать, чтобы ракеты летали, вопрос в науке или в финансировании?

Ю.РЫЖОВ: В организации труда и в кадрах, включая последнего механика на стенде. Вот говорили, что перепутали контакт – это ерунда, перепутать нельзя, они разного диаметра и цвета, но что-то там произошло, что не успели проверить.

Тогда существовала военная приемка, довольно квалифицированные люди сидели, за каждой гайкой следили. Дисциплина упала, квалификация упала, поэтому ничего удивительного нет.

С.КОРЗУН: Рогозин давно говорит о госприемке.

Ю.РЫЖОВ: Пусть он найден кадры квалифицированные для приемки – они утрачены, среди военных тоже, потому что это было очень невыгодно для военной карьеры. Приведу пример: когда я работал во Франции, я завязал связи между французскими космическими агентствами и Россией для того, чтобы делать совместно спутники на геостационарной орбите, которые делаются в Красноярске, и из-за работы с которыми только что отсидел много лет Данилов, ученый-шпион.

Когда я сюда вернулся, я получил приглашение от Коптева, из Космического агентства, старого моего знакомого и французского посольства – на первый запуск совместного спутника. Платформа сделана в Красноярске, а на нее поставлены приборы и оборудование для работы в космосе. Вот мы приехали на Байконур – это было в 2001-02002 гг., на первый совместный запуск. До этого были два запуска «Протонов», выяснили – в одном случае не сошел обтекатель, в другом случае такая же пустячина – уже тогда.

И конечно, когда мы стояли в километре от старта поздно вечером, - днем было 20 градусов, а тут сильно похолодало, стоим на пригорке, рядом шатер разбит, чтобы обмыть это дело. Французы нам раздали бинокли, смотрю - зажглось это дело, двинулось со старта, и громкая связь: 5 секунд – штатно, не помню на какой, но на начальной секунде, ровно на той, на которой заваливались предыдущие «Протоны»: «нет телеметрии». Юра Коптев начинает на меня валиться. Слава богу, через 5 секунд сказали «штатно», а потом мы 600 секунд стояли, пока не долетело.

Так что с «Протоном» уже тогда было сложно. Утрата культуры не сегодня произошла, она плавно происходило, поэтому увеличивается количество неудач. Я/ знаю, что когда совсем новая машина делается, то тут неудачи обязательно будут. В свое время я ездил на французский космодром Куру, - сейчас прокомментирую это место с политической точки зрения, - там запустили тогда «Ариан-4», ракета, которую трудно было выводить на геостационар, выводили только США и мы. Мы помогли тогда французам с одним из блоков двигателей, чтобы он мог выводить. И торжественный запуск «Ариан-5» проходил дистанционно: в Париже, в одном из земельных подземных залов рядом с Лувром показывали все на экранах.

Сидела наша космонавтка, француженка, рядом - я видел, что-то отвалится. Погас экран, начальство куда-то пошло, - а в соседнем зале на сотню человек налито шампанское. А потом они сказали, что это управление. А я сказал – нет, горит бок, ускоритель. Похоже на то, что было у американцев. Так что неудача первого «Ариана-5» была естественной – не надо помпу создавать, надо сначала отработать.

Куру – это север Южной Америки, на берегу. Рядом на острове - каторжная тюрьма, в которой сидел один из замечательных людей, это был Бейлис.

С.КОРЗУН: Но на этом интересном месте сделаем перерыв на новости.

С.КОРЗУН: Продолжаем программу.

Ю.РЫЖОВ: Должен извиниться перед аудиторией, я сказал Куру – это Бейлис. Бейлис - это Россия, а Дрейфус это там. И повод очень похожий.

С.КОРЗУН: Слушатели уже обратили внимание.

Ю.РЫЖОВ: И правильно сделали, - извиняюсь, оговорился. Так вот в конце 90-х во Франции праздновалось столетие обращения Эмиля Золя «Я обвиняю». И у меня сложилось тогда впечатление – тоже дилетантский анализ истории, которую я не знаю, - что с этого дела началась более или менее демократическая современная Франция. У нас, хотя Бейлиса вроде бы оправдали после долгих страданий, и на каторгу он, в отличие от Дрейфуса, не съездил, тем более на Куру, - но Россия до сих пор не началась. Вот такое у меня ощущение.

С.КОРЗУН: Давайте вначале с РАН разберемся. Свет-77: «Из 860 Нобелевских премий с 1901 г., более 400 получили граждане США, граждане России и СССР - 21. Из 10 лучших университетов - 7 в США, лучшие российские МГУ, ЛГУ - во второй сотне. Доля США на рынке «хай-тек» - около 40%, для России – около 2%» - цифры на совести нашего слушателя, но мне кажется, они близки. Можно в России использовать опыт США в области науки и высшего образования?

Ю.РЫЖОВ: У меня в 1977 г. был небольшой опыт - не скажу работы, но, во всяком случае, пребывания в зрелом уже возрасте, мне было за 40, в Стэнфорде и Массачусетском, двух самых дорогих университетах, тогда стоимость обучения у них была - сейчас смешно говорить, - 7-8 тысяч долларов в год. Но организацию научной работы я увидел и понял, что реализовать ее в наших условиях очень трудно, потому что у нас вузы были на очень плохом довольствии – в смысле оборудования и всего.

Приведу катастрофический пример: во второй половине 80-х мне профессора мои, зав. кафедрами, говорили – а у нас на кафедре появился персональный компьютер коллективного пользования. Парадокс? Они гордились. А я до этого, по указанию министра образования, вместе с двумя известными людьми, Андроничевым и Макаровым, и тогдашним ректором Химико-технологического института – мы поехали в 12 вузов Китая.

Что меня поразило? - условия и помещения у них были неважнецкие. Но они все были набиты персональными компьютерами, там сидели ребята, которые учились в США и конструировали микросхемы. А нас - вот такая ситуация. А раз мы отставали в ЭМВ, значит, отставали во всем, потому что век электроники и информации

Второе, что меня поразило, когда я пришел в ректорат МАИ – я обнаружил, что на радиофакультете обучают радиотехнике, авиационной, ракетной, на ламповых передатчиках и приемниках, - на ламповых. И это длилось еще долго.

Вот давайте смотреть в корень, как мы договорились – это было давно. Второе, что говорит о том, что у нас мало Нобелевских, - я бы сказал так: мы очень сильно за последние 96 лет израсходовали генетический потенциал страны. Вы знаете прекрасно, на какие этапы его изничтожения или высылки из страны можно разбить, сколько академиков и ученых были арестованы, расстреляны, замучены, выгнаны с работы. Кстати, об этом Батурин хорошо пишет в своей статье, да и многие другие – тем более, Батурин теперь директор Института истории, - я очень рад за него, его избрали в членкоры, - он очень здраво все написал.

А раз так - почему все должно коренным образом измениться? Вливанием денег? Думаю, что поздновато. Поэтому, возвращаясь к исходной позиции: системный кризис.

С.КОРЗУН: Как менять?

Ю.РЫЖОВ: Вот к этому и веду. Откуда возникает системный кризис? Хотел вам рассказать про системные кризисы другие, но сначала скажу концовку. Она состоит в том, что все системные кризисы, - во всяком случае, в странах Европы, - возникали во все времена и века из-за того, что тупая власть заводила страну в этот тупик, - системный кризис. Она не хотела слушать тех, кто мог бы ей объяснить, что к чему.

Я сейчас говорю, и Алферов говорит – у нас отсутствует независимая экспертиза. И последний очаг возможной независимой экспертизы по любому вопросу - РАН, - ее пытались сейчас ликвидировать. Но раз нет независимой экспертизы, то власть будет заводить страну в тупик и далее. Ну и посмотрим, что получится.

А теперь - о сценарии. Сценариев, конечно, никто не знает, - скажем, как разрешить российский кризис.

С.КОРЗУН: Вы говорите об общественно-политическо-экономическом кризисе?

Ю.РЫЖОВ: Системном. Туда все входит - социалка, экономика, все, что угодно. Потому что триггером, спусковым крючком, никто никогда не знал, - ни у нас, ни там, - что является триггером. Скажем. В Петроград не завезли хлеба, - и все. Много примеров не надо – все известно. Триггер никто не мог предсказать перед тем, как наступал катарсис очередного кризиса.

Так же и сейчас. Но у меня ощущение, что он недалеко, очень недалеко, во всяком случае, обозримый - я в 2009 г. сказал, что мы вступаем в кризис. И, несмотря на то, что мы «вставали с колен», к нам незаметно подкралась потеря управляемости, - та, которая свойственна власти, заводящей государство или страну в тупик, - она теряет управление, оставляя иллюзию управления, или, что циничнее - сохранить власть любой ценой, - кровавой, какой угодной.

С.КОРЗУН: Что, на протяжении 90-х и «нулевых» такого кризиса не было?

Ю.РЫЖОВ: Нет. Вернёмся к примерам. Возьмем Германию. Она пережила три системных кризиса всего лишь за очень короткий срок – за 27 лет. Перечисляю: 18-й год, конец Империи, дальше - 33-1, - приход Гитлера. Системный кризис меняет страну, меняет госустройство, государственную систему – поэтому он и системный. 33-й – Гитлер, 45-й - поражение германии. Три кризиса за 27 лет.

Дальше – юго-восточная и Центральная Европа: 18-й г. – конец Австро-Венгерской империи и букет новых возникших государств. 45-й - из осколков – Югославия Иосипа Брос-Тито возникает. 90-е – распад Югославии, война всех против всех, Балканы снова пороховая бочка Европы. И наконец, мусульманский фактор, и конец соцлагеря - все это 90е гг.

В России все проще: 17-й - Февральская революция, конец Империя и большевистский переворот, -= государство изменилось. 1991 г., август-декабрь - конец Советской империи, 1999 г. – третий системный кризис. Дата катарсиса не определена, но повторю – он недалеко. А триггер, как всегда, неизвестен, непредсказуем.

Вот и все обращение к истории. Длительность - у нас за 96 лет два кризиса. Почему так долго? Думаю, потому что страна очень сложная и большая. А во-вторых, пассивность и невежество масс, потеря генофонда и многовековое рабство. Поэтому это затянулось на 96 лет.

С.КОРЗУН: Но был шанс в начале 90-х.? Когда вы шли в депутаты, были одним из учредителей, соучредителей депутатов Межрегиональной группы, которая включала до 400 человек.

Ю.РЫЖОВ: Было дело. Да, максимальная регистрация была 400 человек.

С.КОРЗУН: Вы же намеревались решить тот кризис, чтобы Россия дальше двигалась в правильном направлении, и четырежды отказывались от поста премьер-министра.

Ю.РЫЖОВ: Правильно. Потому что я не политик. К разговору об Академии – у меня не очень много полномочий рассуждать о том, как устроена Академия. Я выбран туда с товарного двора – то есть, из прикладной науки, прикладного образования. Я плохо знаю институты, хотя знаю очень много хороших ученых из институтов Академии, с ними работал вместе, с университетскими учеными, но все-таки судить о механизмах мне вроде бы не с руки.

С.КОРЗУН: Вы и дипломатом не были, тем не менее, говорили, что став послом России во Франции вы увидели, что там очень много замечательных специалистов есть, вы были практически лидером, организатором работ?

Ю.РЫЖОВ: Я приехал в начале января, срочно, Миттеран меня без очереди принял, вручил верительные грамоты. А в начале февраля – почему Ельцин попросил меня туда срочно поехать, - начинался государственный визит Ельцина от новой России к Миттерану, в Париж. Он со всей командой туда приехал, все там были, военные и штатские, и все остальное. А готовили визит еще в советские времена прекрасно вышколенные, очень квалифицированные – во Францию все хотели ехать, кто был достойно образован и информирован. Аппарат посольства был вышколен, он подготовил все по советским стандартам – все документы, справки и все остальное, и мне оставалось только наблюдать и радоваться, что все хорошо кончится.

Но я хочу сразу подчеркнуть, что я не вмешивался в это дело. А вот то, что вы сказали, что я организатор работы посольства, это неверно – оно было самоорганизованное, а я скорее приехал туда как комиссар от новой власти. Без маузера, но комиссар.

С.КОРЗУН: Премьер-министром-комиссаром нельзя было быть?

Ю.РЫЖОВ: Я не люблю быть начальником, хотя был начальником института большого. Это не самое интересное и приятное, это отвлекает просто от спокойных мыслей.

С.КОРЗУН: Вы рассказывали историю, как и от руководства РАН отказались.

Ю.РЫЖОВ: Да, тоже. Ну, потому что там стоял вопрос о том, чтобы организовывать Академию РСФСР, - это был 90-й год, советские времена. Ельцин требовал, что надо создавать Академию РСФСР. Я говорю: Борис Николаевич, без смысла это. Вот есть Совет министров РСФСР, но вся власть у Совета министров СССР – зачем такой придаток, который ни на что не влияет? То же самое будет: Академия СССР и Академия РСФСР, ну и что, это будет опять ненужный придаток? Правда, тогда я ему посоветовал, если он хочет - Осипов тогда был в Москве, проездом из Эквиленбурга, а я знал его давно, и я сказал Ельцину – вот ваш земляк здесь. Он его уговорил, и Юрий Сергеевич начал готовить выборы, консультировался со мной, потом – бац, все рухнуло. Он говорит: что делать? Я говорю – не самые честные выборы были в Академию, не самые оптимальные. Надо сливать, чтобы не было скандала.

С.КОРЗУН: То есть, сливать вместе?

Ю.РЫЖОВ: Да, то, что было, тем более что в новую Российскую Академию автоматом вошли многие союзные академики. Так и образовалось довольно большое сообщество, о численности которого недавно говорили, и не без оснований – великовата. Но что делать, так сложилось.

С.КОРЗУН: Чуть о сегодняшних событиях. Идет параллельно несколько процессов – я даже не о выборах мэра Москвы, может быть, это не так интересно - о «Болотном деле». Ходили на протестные акции?

Ю.РЫЖОВ: Я ходил все время и всегда.

С.КОРЗУН: А в 2011 году?

Ю.РЫЖОВ: Я все прошел, кроме последнего, 6 мая, - просто у меня очень болеет жена, и я не мог надолго уйти, некому было из внуков меня заменить. Я и сейчас нервничаю, что она там одна, но думаю, что успею приехать.

С.КОРЗУН: По «Болотному делу» хотел задать вопрос.

Ю.РЫЖОВ: Вы знаете эту комиссию, которая была создана по инициативе Совета по правам человека при президенте РФ, Федотова, - она сделала документ. Кстати, в понедельник мы его будем обсуждать в хорошей компании - мы его раньше обсудили и направили, чем кончилось? Экспертов, которые участвовали – а я был не эксперт, а как бы один из надзирателей над этим процессом, - экспертов стали вызывать на разговоры и приходить домой, Тамару Морщакову вызывают разговаривать – замечательного, фантастического человека, - я давно ее знаю. Как это назвать?

Значит, первое - она создается органом при президенте. И тут же начинается давление на подобранных с участием федотовского заведения, богоугодного, - начинается давление. Федотов человек терпеливый и вдумчивый, но тоже оказался в очень странном положении.

Это так же, как в очень странном положении оказался Комитет Госдумы по науке и образованию, который отклонил проект, - какая ни есть в этом дурдоме, но экспертная организация должна быть по науке и образованию, - он отклонил, а остальной дурдом принял его в первом и втором чтении.

С.КОРЗУН: Тем не менее, «Болотное дело» вы считаете…

Ю.РЫЖОВ: Политическое дело. Но это та самая дорога в тупик.

С.КОРЗУН: Вы до сих пор являетесь членом Попечительского совета Фонда ИНДЕМ?

Ю.РЫЖОВ: Я числюсь там, мы хорошо дружим с Сатаровым давно, а так, чтобы я там активно функционировал…

С.КОРЗУН: Как раз Сатаров недавно написал серию статей и говорит о том, что это прецедентное дело, потому что никто не может чувствовать себя сейчас в безопасности.

Ю.РЫЖОВ: Абсолютно.

С.КОРЗУН: Сразу всплывают ассоциации с 30-м годом, - есть вина, нет вины, - привлекут. Почему власть настолько мстительна, - я бы даже это слово употребил.

Ю.РЫЖОВ: Давайте посмотрим в корень. В свое время, когда Горбачев, с которым мы сейчас довольно регулярно общаемся, потому что мы с ним входим в Попечительский совет «Новой газеты», выходили вместе на защиту НТВ, - неудачно, как вы знаете. Он решил становиться президентом и сказал, что надо вводить изменения в Конституцию СССР. Я ему говорю: сначала надо определиться с национальным государственным устройством в новых условиях, и тогда понятно, чего вы будете президентом. - Нет, - нужен президент. Я наивный человек, я потом понял, что ему нужно было освободиться от давления консервативных членов Политбюро и стать над ними, или в стороне от них – что и было сделано.

С.КОРЗУН: напомню, что 1991-1993 гг. закончились амнистии, - много было случаев в нашей истории, были моменты не менее принципиальные.

Ю.РЫЖОВ: вы меня спрашивали, почему мы надеялись, и ничего не вышло. Надежды питали нас довольно долго, я бы сказал, что парламент, дума, еще в начале 2000-х была каким-то конкурентным институтом. Но ее быстро скрутили, потому что, еще раз – раз власть решила, - а я в 2000-м году предсказал, как все будет развиваться – в брошюре, «пять чистых, пять нечистых», она называется «Россия на рубеже веков», - тут иностранцы вроде Жоржа Нива, Ричарда Прайса, Витторио Эстрада, а у нас - ваш покорный слуга, Юрий Пивоваров, Андрей Зубов, Лев Гудков. Там все это прописано. Эта брошюра вышла в 2011 г. - то, что я говорил в 2000-м, цитирую из «Общей газеты» Егора Яковлева, моего покойного друга, - все получилось.

Но это не потому, что я Кассандра. Я не дальновидец, я скромный дилетант анализа.

С.КОРЗУН: Вы говорили, что этот системный кризис должен разрешиться каким-то событием, по вашим ощущениям, в довольно близкое время. Значит ли это, что власть чувствует себя слабой? Дело «Пусси Райот» и «Болотное» не говорит о том, что власть начинает мстить? Вместо дела о хулиганстве, по сути, - дело о разжигании межрелигиозной розни, и весь пакет законов.

Ю.РЫЖОВ: Ну, если пришла «спецуха» к власти - посадили ученых-шпионов, - и сейчас сажают, и сейчас сидят уже новые, 20 человек сидит. Выпустили Данилова за несколько месяцев до окончания гигантского срока. «Спецуха» помогает власти удержаться путем подавления всего и вся закатывания под асфальт. Куда же ей деться, она всегда охраняла власть – это было НКВД, КГБ, ФСБ, - ну, такая страна у нас, к сожалению.

Я же сказал - не получилось тогда, в 90-е гг. У меня была тогда некоторая обида, я сказал тогда ребятам-реформаторам 90-х - в нормальном государстве должно быть две ипостаси: свободная экономика многоукладная и защита прав и свобод гражданина, в том числе, его собственности. Вы решили, что если мы решим экономическую свободу, то она автоматом обеспечит остальное. Вы сильно ошиблись, или не успели это сделать, или забыли, - потому что резерв у Гайдара, - вот хорошая книжка вышла про реформы Гайдара, - так вот я думаю, что они, конечно, понимали это, Но все-таки не успевали, или не смогли переломить ситуацию. И пришла власть 2000-х гг.

С.КОРЗУН: не страшна новая революция? Многие спорят о том, что московские массовые выступления - против власти, нечестных выборов, - ни к чему не привели, и власть реагирует более или менее адекватно на события типа Кондопоги, Сагры, Пугачева, - на народные выступления.

Ю.РЫЖОВ: Вот это те вспышки на карте страны, как говорил Проханов, складывается такой трагический пазл.

С.КОРЗУН: Может ли власть у нас измениться эволюционно, через выборы?

Ю.РЫЖОВ: Нет. Ни через выборы, ни постепенно. По возможному сценарию - я повторю, сценарий никто не знает и финал, - это будет перерастание социального кризиса на фоне системного. Народ будет недоволен материальным состоянием, состоянием жилья, зарплаты.

С.КОРЗУН: ЖКХ, в конце концов.

Ю.РЫЖОВ: Да. И тогда это будут совершенно другие люди. Уже сейчас говорят, что акцент недовольства перешел из больших городов провинцию, и это сказывается теперь в этой «пугачевщине» - они зацепились за это дело, но они власть поливают - что у них дорог нет, милиция плохая. Вот когда начнется вот это мелькание лампочек, тогда толпу могут, - к сожалению, - возглавить националисты и клерикалы. С лозунгом «Россия для русских» и «Православие во главе всего». И вот тогда уже удержать эту толпу, которую возглавят проходимцы, будет трудно.

Потом проходимцы захватят власть, и будет еще хуже, чем сейчас, - это пессимистический сценарий. А толпа опять ничего не получит, и опять попадет в рабство.

С.КОРЗУН: А оптимистичный сценарий есть у вас?

Ю.РЫЖОВ: нет, и никогда не было оптимистического сценария, хронически.

С.КОРЗУН: Ученые говорили, что пессимист это хорошо информированный оптимист?

Ю.РЫЖОВ: Не так хорошо, но информация важна.

С.КОРЗУН: А в жизни что? Вы говорили, что семья это и есть самое главное в жизни, у вас даже правнук появился?

Ю.РЫЖОВ: Да нет, все вроде и ничего. Они у меня не на госбюджете, не очень сильно зарабатывают, нижняя граница среднего класса, но зато это очень хорошие люди, - с моей точки зрения. Поэтому, когда меня как-то обвинил… - нет, все, этот вопрос закрываем – потом расскажу.

С.КОРЗУН: Юрий Рыжов, академик РАН был гостем программы. Спасибо огромное.

Ю.РЫЖОВ: Спасибо вам, спасибо аудитории, которая терпела меня столько времени. Всего доброго.

Похожие статьи