Сразу после объявления военного положения в Ленинграде вводится светомаскировка и круглосуточное дежурство на зданиях, создаются воздушные заграждения из аэростатов. В первую неделю войны свернуто строительство ленинградского метрополитена и гидроэлектростанций. По мере непредвиденно быстрого приближения вражеских войск к Москве, в Ленинграде (в котором, как и везде поначалу господствовали настроения, что война будет вестись на стороне противника) форсированно начинают производиться архитектурно-строительные работы, которые ведутся в 3-х направлениях:
во-первых , проектируются и строятся всевозможные легкие укрытия и капитальные убежища на случай воздушных налетов и артобстрелов. Для этого наряду со специалистами-строителями задействуют все гражданское население, включая пенсионеров и подростков - люди роют траншеи и щели-укрытия во дворах и скверах, помогают оборудовать в подвалах жилых домов и общественных зданий бомбоубежища. Во-вторых , выполняются натурные обмеры строений-памятников архитектуры и зодчества.

С этой целью формируются специальные обмерные бригады, в которые нельзя было привлекать всех подряд, поскольку зачастую требовалось не только точно замерять фасады и интерьеры, но и вычерчивать, а иногда и зарисовывать некоторые их элементы (например, карнизы). Обмеры проводились на случай гипотетического попадания снаряда или осколков в любое строение великих зодчих, которое было бы сложно, а иногда и невозможно восстановить без заранее сделанных измерений. (Никто и предположить тогда не мог, что такие шедевры архитектурного искусства, как Зимний дворец, Эрмитаж, Адмиралтейство, Исаакиевский собор, Русский музей (Михайловский дворец), а также другие пригородные дворцы и парки - объекты, не представляющие никакого военного значения, фашистская авиация будет бомбить целенаправленно и методично).

В-третьих , осуществляется укрытие жизненно важных объектов города и культурных ценностей. (Деятельность в этом направлении будет вестись вплоть до полного снятия блокады).
В ходе обмерных работ выяснилось, что некоторые архитектурные шедевры вообще не имеют обмеров (Павловский дворец, здания, обрамляющие уникальную улицу Росси и др.), у иных обмеры проведены ненадлежащим образом, третьи начали обмерять едва не перед самой войной, и не успели закончить.


Работы по укрытию памятников и зданий-шедевров, которыми руководит Архитектурно-планировочное управление (АПУ), ведутся в тесном взаимодействии с местным Управлением культуры. По их совместному решению скульптуры-памятники (Медный всадник и др.) оградили деревянными футлярами и засыпали песком.

Конные группы Клодта сняли с постаментов и зарыли в траншеях на территории бывшего Аничкова дворца. В траншеях Летнего сада укрыли здешние мраморные статуи, а также памятник Петру I перед Инженерным замком. А вот памятники А.В. Суворову (на Марсовом поле), Барклаю-де Толли (у Казанского собора), а также матросам миноносца "Стерегущий" (в парке на Кировском проспекте) было решено оставить на своих местах неукрытыми - чтобы вдохновлять современников, как свидетельство ратной славы их предков. (Всю блокаду эти монументы так и простояли на своих "боевых постах").

Текст подготовила Анна Тирле

Исаакиевский собор в годы Великой Отечественной войны служил хранилищем музейных ценностей. В нем находились и собственные фонды музея, который еще в 1931 году был создан в соборе, и значительное количество музейных предметов из пригородный дворцов-музеев. Основную часть их коллекций сумели вывезти в летние месяцы 1941 года; однако часть экспонатов, уже доставленных в город, не успели эвакуировать до 7 сентября, когда окинчательно прервалось железнодорожное сообщение с Большой землей, и ящики, коробки, валы с живописными полотнами разместили в Исаакиевском соборе.

На колоннаду, колокольни и на обширную крышу собора во время бомбардировок поднимались дежурные, чтобы тушить зажигательные бомбы. Окна храма были изнутри зашиты досками и заложены кирпичами и мешками с песком; здание не проветривалось, не отапливалось. Но стены двухметровой толщины и тяжелые двойные двери с бронзовым литьем были самой надежной защитой, которая могла быть в городе, подвергавшемся постоянным бомбардировкам. От осколков одной из бомб, разорвавшейся рядом с собором, остались выбоины на нескольких колоннах западного портика.

В 2004 году, через 60 лет после снятия блокады, в подвале собора музей открыл мемориальную экспозицию «Чтобы помнили...», посвященную остававшимся и работавшим в нем музейным сотрудникам. Выставку хорошо знают наши нынешние сотрудники, но в первую очередь она предназначена для посетителей, на которых неизменно производит незабываемое впечатление. Нашим работникам, пережившим блокаду хотя бы детьми, адресована практи-ческая поддержка со стороны музея. В этом году мы оказываем дополнительную материальную помощь всем участникам войны и блокадникам, работающим или долгое время работавшим в нашем музее.

Выставка - дань памяти блокадникам ушедшим. Материальная помощь - скромная дань уважения к тем, кто жив. Перед каждым юбилеем снятия блокады и перед каждым юбилеем победы все отчетливее становится вопрос: что можно сделать еще? Да, сохранить для новых поколений память о погибших, о разрушениях, о пережитых лишениях, о спасенных шедеврах.

А еще - сохранить облик осажденного города в 900 тяжелейших дней в его истории. Облик этот постепенно отступает, размывается в дымке времени. Блокада уходит из повседневной жизни, из памяти. Сохраняются сведения, документы, фотографии, но их очень мало: основная причина - введенный в начале войны и сурово соблюдавшийся на всем ее протяжении запрет фотографирования на улицах города. Частные, любительские фотографии города редки: нарушение запрета могло повлечь расстрел на месте. Сохранившиеся фотографии - те, что делали немногочисленные журналисты по заданию редакций.

Изображения проходили строгий контроль, да и у самих журналистов- фотографов срабатывали, конечно, и внутренняя цензура, и желание, наверное, искреннее, не нагнетать обстановку, стремление показывать хорошее, поддерживать оптимизм. Показывали героизм защитников, преодоление трудностей, необычные ситуации и события. Фотографии были оружием, средством поддержки, или - обличительным документом. Было не до того, чтобы думать об эстетике городских пейзажей, какой бы ома ни была. Сейчас лишь по фрагментам некоторых фотографий можно представить, какими они были, эти городские виды, какими были общие впечатления от архитектурного облика города, жившего в условиях, в которых жить было невозможно.

Исаакиевскому собору в этом отношении повезло: сохранилось не менее 15 фотографий, на которых собор либо является главной частью изображения, либо его обширные фасады служат фоном для изображений людей или событий, происходивших на двух центральных площадях города. Благодаря этому мы можем подробно рассматривать и само здание собора, и городское пространство, его окружающее.

Облик собора в военные годы почти не менялся. Единственная заметная перемена - утратил свой золотой блеск купол, в ясную погоду видимый за десятки километров. Его огромную сферу невозможно было затянуть тканью, но позолота медных листов, выполненная «через огонь», была прочна, и еще летом 41-го года его закрасили серой краской альпинисты.

Изменения, и значительные, были вокруг здания. Конные памятники на площадях по обеим сторонам собора были укрыты мешками с песком и зашиты досками. Возле одного из них, «Медного всадника», расположилась зенитная батарея; зенитные орудия напротив собора были и на другом берегу Невы, на Университетской набережной. На газонах Александровского сада были устроены огородные грядки. Огород был разбит и в сквере на Исаакиевской площади, а для охраны отменных кочанов капусты была сооружена деревянная сторожевая вышка. Спасительные огородные грядки на крупнейших площадях исторического центра были разбиты впервые в истории города, и, видимо, производили сильное впечатление: их даже запечатлел на своем рисунке один из немногих остававшихся в городе художников, а ленинградское издательство выпустило открытку с этим рисунком.

Рисунок на другой блокадной открытке кажется наиболее точным воплощением «духа» ленинградской архитектуры блокадного времени. Простор площади превращается в пустоту огромного пространства. Тона приглушены, линии размыты, как если бы взор художника был затуманен голодом и усталостью. Конная статуя гордого императора едва угадывается сквозь множество слоев защитной ткани; конус из досок и мешков с песком скрывает высокий фигурный постамент. Решетки набережной, как обрывки кружев, проступают из снега, не убиравшегося неделями. Закрывающий всю площадь снег как бы подцвечивает своей белизной небо, на котором едва проступает громада Исаакиевского собора. Но, несмотря на едва намеченные контуры здания, отчетливо видны желтоватые просветы на куполах собора и колокольни: память и сознание художника хранят их позолоту вопреки реальности, как отблеск мирной жизни и надежду на ее возвращение.

Из четырех альпинистов, закрашивавших купол Исаакия, двое - Александра Пригожева и Алоизий Земба - умерли в первую блокадную зиму; Ольга Афанасьевна Фирсова скончалась в 2006 году. В живых остается лишь Михаил Михайлович Бобров, работавший на куполе собора 18-летним парнем; позднее он был военным альпинистом, мастером спорта. Заслуженный тренер Российской Федерации, профессор, почетный гражданин Санкт-Петербурга, в 76 лет он вместе с группой полярников достиг Северного полюса. Мне доводилось недавно беседовать с ним; его ясная память до сих пор хранит интереснейшие наблюдения о блокадном городе.

С каждым юбилеем победы или снятия блокады все тревожнее думается: сколько их остается, блокадников, встретивших войну уже взрослыми? Тех, кто видел и запомнил облик блокадного города? Тех, кто хранит его и сейчас в своей ясной памяти? И как сохранить его для следующих поколений?

Свежий обзор

Продолжу публиковать книгу о Памятнике Советскому Воину-освободителю в Берлине. Первая часть была опубликована ранее — об . В этой части о самом мемориале и о войне.

Ансамбль необычайной выразительной силы

А теперь приглашаем вас посетить мемориальный ансамбль и поближе познакомиться с ним как в целом, так и с его отдельными элементами, взглянув на него глазами скульптора Е. В. Вучетича.

«С обеих сторон территория ограничивается транспортными магистралями: Пушкиналлеей и Ам Трептовер паркштрассе. Окружённый стеной могучих вековых платанов, будущий памятник полностью изолировался от этого района Берлина с его архитектурой, и это освобождало нас от необходимости считаться с ней. Входя на территорию парка, человек отключается от городской жизни и всецело подпадает под воздействие памятника.

Случайные записи

Просто куча фотографий из города. Не самые интересные, но думаю довольно красивые и они отражают почти все архитектурные аспекты этого небольшого курортного городка с давней, но почти несохранившейся историей.

Первое, что бросается в глаза на въезде в город Обзор со стороны Варны — сгоревший остов автобуса, который, говорят, очень давно тут стоит. И сразу начинает казаться, что тут какой-то постапокалипсис. А на самом деле очень милый балканский городок. Ну немного конечно испорчен XXI веком и туристическим бизнесом, но можно здесь найти и болгарскую традиционность.

Нынешний обзор старых фотографий Самары будет посвящен культуре и искусству. Ну и чуть-чуть про советскую торговлю и услуги. Ну и совсем чуть-чуть про дошкольные учреждения и медицину.

В городе четыре театра, филармония, киностудия, телецентр, десятки народных театров, Дворцов культуры и рабочих клубов. Государственный волжский народный хор прославил песни и пляски нашего раздольного края во всех уголках Родины и за ее пределами. Отделения творческих Союзов писателей, композиторов, художников, кинематографистов, архитекторов, Всероссийского театрального общества объединяют большие плодотворно работающие отряды деятелей культуры, литературы и искусства.

Наш последний день во Франции начался с путешествия в Довиль — курортный городок на берегу Ла Манша в Нормандии. От Кана до Довиля около 45 км, весь путь гид рассказывала о нравах бытовавших во времена оны во Франции, чтобы подвести базу к возникновению этого города-курорта. Так в конце 18 — начале 19 веков в обычае у мужского населения Франции было иметь жену из светских дам и любовницу из дам полусвета, а то и содержанку или куртизанку. Всех этих женщин он должен был содержать согласно их потребностям и статусу. В те времена стало модно вывозить на лето жен с детьми к морю, но это создавало неудобства для мужчин, обремененных отношениями с другими женщинами. Сейчас дорога от Парижа до Довиля по времени занимает 2 часа, а в 19 веке все было гораздо сложнее. Поэтому и возник курорт Довиль, совсем рядом с уже существовавшим городком Трувиль-сюр-Мер. Эти два курорта стали идеальным местом отдыха для знати, даже появилась пословица: "Жену — в Довиль, любовницу — в Трувиль", тем более, что все рядом, просто перейти через речку Тук. Вот, примерно, такую историю нам поведала гид, ну, может быть более красочно, чем я.

Ко Дню Победы начну публиковать книгу, выпущенную издательством «Штаатсферлаг Германской Демократической Республики» в Берлине в 1981 году. Книга эта подарена одному из ветеранов ВОВ администрацией АЗТМ примерно в те же года.

Называется книга полностью «Памятник советскому Воину-освободителю в Трептов-парке. Прошлое и настоящее». Авторы: Кружок «Юные историки» Дома юных пионеров берлинского городского района Трептов. Руководитель д-р Хорст Кёпштейн.

На суперобложке один абзац:

Памятник советскому Воину-освободителю в Трептов-парке — это свидетельство незабываемого героизма сынов и дочерей советского народа, отдавших свою жизнь в борьбе за освобождение человечества от гитлеровского фашизма. Он призывает и обязывает людей всех национальностей, не жалея собственных сил, бороться за сохранение мира на земле.

Следующим пунктом в нашем путешествии был город-порт Сен-Мало на берегу Ла Манша в устье реки Ранс. От аббатства Мон-Сен-Мишель этот городок расположен на расстоянии чуть больше 50 км, относится он к к региону Бретань, который занимает одноименный полуостров, отделяющий пролив Ла Манш от Бискайского залива. Предки бретонцев (кельты) обитали на Британских островах, начиная с 6 века их стали теснить англосаксы, и волей-неволей пришлось им покинуть родину. Поселившись на противоположном берегу Ла Манша, кельты назвали свое новое место жительства Малой Бретанью. Вместе с собой они переселили сюда и легендарных героев: короля Артура и Мерлина, Тристана и Изольду. Кроме легенд, бретонцы сохранили свою культуру и язык, который относится к бриттской подгруппе кельтских языков. Да и территорией Франции официально эта провинция стала лишь в 1532 году.

La Merveille, или в русской транскрипции Ла Мервей, в переводе означает "Чудо". Строительство этого монастырского комплекса началось с приходом монахов-бенедиктинцев. В начале 11 века их община насчитывала около 50 человек, а в середине 12 века достигло своего максимума за всю историю — 60 человек. На самой вершине скалы в 1022 году началось строительство большой церкви в романском стиле, и продолжалось до 1085 года. Вершина скалы не самое удачное место для строительства огромного сооружения, которое по канонам должно быть в форме латинского креста и длиной 80 м. Для этого не было достаточно большой площадки, поэтому архитекторы приняли решение вначале построить на склонах горы три крипты, которые бы служили основанием для хора церкви и крыльям трансепта или поперечного нефа. А западную сторону строения опереть на церковь Нотр-Дам-Су-Терр. К середине 12 века церковь была закончена, ее венчала башня, ставшая причиной пожаров, не учли строители, что башня на вершине горы среди моря будет привлекать к себе молнии.

Наше путешествие по Франции называлось "Атлантическое побережье Франции", но в первый день моря мы так и не увидели. Зато во второй день наш автобус отправился прямо к берегам Ла Манша, а точнее, к скалистому островку, возвышающемуся над бухтой и называемому Мон-Сен-Мишель(гора Святого Михаила). Правда, первоначально эта скала называлась Мон-Тумб (могильная гора). Возникновение аббатства посвященного архангелу Михаилу изложено в рукописи 10 века. Согласно этому тексту, в 708 году епископу Оберу из города Авранша во сне явился архангел Михаил и повелел построить на скале церковь в его честь. Обер, однако, не придал этому должного внимания и святому пришлось трижды являться к неверующему Оберу. Терпение архангела тоже не безгранично, в конце концов он ткнул перстом в череп упрямца. Говорят, что череп Обера с отверстием от прикосновения Михаила до сих пор хранится в музее Авранша. Таким образом, уразумев послание, он все-таки построил часовню на скале, и даже собрал кое-какие реликвии, чтобы утвердить культ Святого Михаила в этом месте.

«Нигде в России эта катастрофа не видна с такой беспощадной ясностью, как в Петрограде… Дворцы Петрограда безмолвны и пусты или же нелепо перегорожены фанерой и заставлены столами и пишущими машинками учреждений нового режима, который отдает все свои силы напряженной борьбе с голодом и интервентами. Все… магазины закрыты… Магазины в Петрограде имеют самый жалкий и запущенный вид. Краска облупилась, витрины треснули, одни совсем заколочены досками в других сохранились еще засиженные мухами остатки товара; некоторые заклеены декретами; стекла витрин потускнели, всё покрыто двухлетним слоем пыли. Это мертвые магазины. Они никогда не откроются вновь. …Все большие рынки Петрограда тоже закрыты…

Здесь никто больше не «прогуливается». Люди торопливо пробегают мимо; улицы стали гораздо пустыннее по сравнению с тем, что осталось у меня в памяти с 1914 года… …Почти все наши длительные поездки по городу мы совершали в предоставленных нам властями автомобилях, оставшихся от былых времён. Автомобильная езда состоит из чудовищных толчков и резких поворотов. Уцелевшие машины заправляются керосином. Они испускают облака бледно-голубого дыма, и, когда трогаются с места, кажется, что началась пулеметная перестрелка. Прошлой зимой все деревянные дома были разобраны на дрова, и одни лишь фундаменты торчат в зияющих провалах между каменными зданиями. Люди обносились; все они, в Москве, и в Петрограде, тащат с собой какие-то узлы. Когда идешь в сумерках по боковой улице и видишь лишь спешащих бедно одетых людей, которые тащат какую-то поклажу, создаётся впечатление, что всё население бежит из города». (Г. Уэллс)

Дворец культуры им. Горького Стачек пл., 4 Стачек пл. Архитекторы: Гегелло А. И. Кричевский Д. Л. Райль В. Ф.Гегелло А. И. Кричевский Д. Л. Райль В. Ф

Жилой рабочий квартал Путиловского завода гг. - арх. Гегелло А. И., Никольский А. С., Симонов Г. А. Тракторная ул., 3-4Тракторная ул.

Кировский универмаг Пл. Стачек, 9 Архитекторы: Барутчев А.К.,Гилтер И.А., Меерзон И.А

Дом Советов Нарвского района - Здание Кировского райсовета гг. - арх. Троцкий Н. А.

Дворец культуры им. И. И. Газа Пр. Стачек, 72 Архитекторы: Гегелло А.И., Кричевский, Полторацкий Е.М. Год постройки: ,

«Большой дом» (здание НКВД) Литейный пр., арх. Н.А. Троцкий, А.И. Гегелло, А.А. Оль

Фрунзенский универмаг. Московский пр., гг. - арх. Е. И. Катонин, Л. С. Катонин, Е. М. Соколов, К. Л. Иогансен, инж. С. И. Катонин

Московский райсовет Арх. И. И. Фомин в соавторстве с В. Г. Даугулем и Б. М. Серебровским годах годах

Дом культуры Союза кожевников им. Капранова. Московский пр. 97 Арх. Рейзман,

Фабрика-кухня гг. - арх-ры Е. И. Катонин, Е. М. Соколов Московский пр., 14

Средняя школа N 374 Московского района Московский пр., 96,1938 г. - арх. С. В. Васильковский Московский пр. Здание особенно интересно тем, что смонтировано из крупных блоков за двадцать восемь дней, а через пятьдесят шесть - школа сдана в эксплуатацию. Здание явилось одним из пионеров крупноблочного строительства.

Стадион «Динамо». Арх. О.Л. Лялин, Я.О. Свирский г. Крестовский остров, пр. Динамо, 44

Первый дом Ленсовета, наб. р.Карповки, 13/ , арх. Е. А. Левинсон, И. И. Фомин Ленсовета р.Карповки Е. А. Левинсон И. И. Фомин

Жилой дом - Дом-"Колбаса" 1932 г. - арх. Г. А. Симонов (?) Дом дешевого функционального жилья для рабочих был построен в 1932 г. Считается. что в то время это был самый длинный дом в Петербурге (тогда Ленинграде), порядка 300 метров длиной. Дом расположен между улицами Бабушкина и Седова, изгибается дугой, поэтому получил прозвище "колбаса". Автор проекта не определен, но полагают, что это арх. Г. А. Симонов, который в 1928 г. был командирован в Германию, где изучал работы немецких функционалистов и известный многоквартирный дом архитектора Бруно Траута.

Жилмассив завода "Электросила". Жилой дом Благодатная ул., 57 Архитекторы:Симонов Г. А Благодатная ул.Симонов Г. А.

Фабрика «Красное знамя»Фабрика «Красное знамя», Пионерская ул, арх. Э. Мендельсон, И. А. Претро, С. О. Овсянников Э. МендельсонИ. А. Претро С. О. Овсянников

Отличительные черты стиля: Ансамблевая застройка улиц и площадей; синтез архитектуры, скульптуры и живописи; разработка традиций русского классицизма; использование архитектурных ордеров; барельефы с геральдическими композициями и изображениями трудящихся; оптимистический настрой всего произведения; использование мрамора, бронзы, ценных пород дерева и лепнины в оформлении общественных интерьеров.

В 70-летнию годовщину снятия блокады Ленинграда корреспондент SPB.AIF.RU прошел по маршруту

от площади Восстания до Исаакиевского собора, чтобы сравнить современный облик Петербурга с фотохроникой блокадных лет.

Блокада Ленинграда немецко-фашистскими войсками, длившаяся 872 дня, изменила северную столицу до неузнаваемости. Здания на Невском проспекте были разрушены, по городу ездили танки и стояли зенитные орудия. Фотохроника блокадных лет дает хорошее представление о том, в каких условиях приходилось жить и бороться ленинградцем, а сравнение блокадных фотографий с современными – о том, как радикально преобразился Ленинград-Петербург за прошедшие 70 лет.

Лиговский проспект

На фотографии – пересечение Невского проспекта с Лиговским, который в годы блокады был Лиговской улицей. Дежурный находит на улице жертв первого обстрела города фашистской артиллерией. Это было в сентябре 1941 года. Вскоре мертвые тела на улицах станут для ленинградцев обыденностью, а для их уборки создадут специальные похоронные бригады.

Жертвы артобстрелов на углу Лиговского и Невского проспекта

Кинотеатр «Художественный»

В настоящее время кинотеатр находится на том же самом месте, что и в годы блокады – на Невском, 67. С 30-х годов «Художественный» стал одним из самых популярных ленинградских кинотеатров. Залы заполнялись даже в годы блокады. Кинотеатр не работал лишь первой блокадной зимой, когда была прекращена подача электричества. Весной 1942 года показ фильмов возобновился. Поздней осенью 1941 года на стенах кинотеатра висела афиша американского фильма «Три мушкетера», снятого режиссером Аланом Дуэйном. Рядом с кинотеатром продавали фрукты, теперь на этом месте магазин одежды.

Во время блокады в кинотеатре показывали фильм «Три мушкетера».

Малая Садовая

В угловом здании на пересечении Невского проспекта и Малой Садовой улицы в годы блокады находилась парикмахерская, которая работала в течение всей блокады. Воду для работы парикмахеры брали из Фонтанки и грели на спиртовках. Парикмахерская работала здесь до 2006 года, потом вместо нее появился магазин «Зенит-Арена». Напротив здания - магазин купцов Елисеевых. В годы блокады там располагался театральный зал, в котором проходили постановки. Жизнь в Ленинграде шла на фоне смерти. Пока в магазине готовили очередное представление, пожарные смывали с Невского проспекта кровь убитых, а похоронные бригады грузили в машину погибших людей.

Пожарные смывали кровь убитых с улиц.


Похоронная бригада грузит останки жертв артобстрела в машину.

Невский проспект

В годы блокады Невский проспект был «Проспектом 25 октября», и лишь 13 января 1944 года ему вернули историческое название. В первую блокадную зиму люди брали воду из канализации на Невском. Сейчас вместо танков, направляющихся на передовую, по Невскому едут автомобили. На том месте, где женщины везли хоронить погибшего ребенка, теперь находится подземный переход. Здание Гостиного Двора сильно пострадало от бомбежек, и уже в 1945 годы начались работы по его восстановлению.

Танк едет на передовую

Люди брали воду из канализации на Невском проспекте.

Блокадницы везут хоронить погибшего ребенка.

Канал Грибоедова

Дом Книги на канале Грибоедова продолжал работать в течение всей блокады. А вот здание по соседству, в котором сейчас находится станция метро «Невский проспект», было сильно повреждено. В ноябре 1941 года центральную часть здания разрушила бомба. В годы блокады здесь находились государственные учреждения, кафе, ювелирные магазины и Малый зал Филармонии. Через год после повреждения завал в здании закрыли большими фанерными щитами с изображением фасада.

Дом Энгельгардта был сильно поврежден артобстрелом.

Художник рисует разрушенное здание на Невском

Невский, 14

Надписи с текстом «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна» с блокадном Ленинграде наносили на северные и северо-восточные части улиц, так как обстрел шел с Пулковских высот и со стороны Стрельны. Надпись на Невском, 14, нанесли бойцы Местной противовоздушной обороны летом 1943 года. В настоящее время надпись сопровождается мраморной мемориальной доской. Всего в Петербурге сохранилось шесть таких надписей.

Теперь надпись на здании сопровождает мемориальная доска

Дворцовая площадь

Во время блокады Дворцовая площадь называлась площадью Урицкого. Блокадные зимы были очень суровыми. На фото ленинградцы убирают с площади снег и колотый лед. В те годы площадь была покрыта асфальтом, а не брусчаткой. Под Аркой Главного штаба находилась такая же надпись, предупреждающая об артобстреле, как и на Невском проспекте. 8 июля 1945 года через арку торжественно прошли победители – солдаты и офицеры Ленинградского Гвардейского корпуса.

Ленинградцы расчищают снег на Дворцовой площади.

Гороховая улица

Гороховая улица называлась улицей Дзержинского. На улице располагалась колонка, куда жители блокадного города ходили за водой. На фотографии рабочие ремонтируют контактный троллейбусный провод в 1943 году, когда в Ленинград вернулось электричество, и проблем с общественным транспортом не стало.

Рабочие чинят контактный провод на Гороховой улице.

Исаакиевский собор

Исаакиевский собор сильно пострадал от артобстрела. Следы бомбежек до сих пор видны на некоторых колоннах собора. На Исаакиевской площади перед собором в годы блокады разбили грядки, на которых выращивали капусту. Сейчас этот участок покрыт газоном. С другой стороны собора, где сейчас находится Александровский сад, стояла батарея зенитных орудий. Тогда это место называлось садом Трудящихся им. Горького.

Со стороны Александровского сада у собора стояла зенитная батарея.

На площади перед Исаакиевским собором выращивали капусту

Чтобы не умереть от голода, ленинградцы разбили грядки перед Исаакиевским собором.

Медный всадник

Культурным памятникам за годы блокады был причинен огромный ущерб. Особенно это коснулось памятников в пригородах Ленинграда. Самые ценные памятники были замаскированы, это помогло спасти их от разрушения. Например, монумент Медный всадник был обшит бревнами и досками, памятник укрыли мешками с песком и землей. Также поступили с памятником Ленину на Финляндском вокзале.

Памятники в блокаду маскировали с помощью досок и мешков с песком.

Похожие статьи